— Ты хочешь сказать, что…
— Да, — взорвался Ураниус. — Зерат взрастил в своём Доме Губителя, и целенаправленно скрывал это от нас. Он и этот его наглый верзила уже семнадцать лет водят всех нас за нос, и смеются над нами из Чёрного Шпиля.
Магистры вскочили со своих мест.
— Ты отдаёшь себе отчёт в своих словах, брат Сальвос? — зловеще процедил Кицум. — Это не шутка, ты обвиняешь своего брата по Ордену. И ты должен понимать, чем подобное может закончиться.
— Какие шутки? Эта информация взята мной из надёжного источника. И не надо так на меня смотреть. Не я преступил Закон, а Безликий! Вот кто должен понести заслуженное наказание! И поэтому я требую от вас немедленно созвать братский суд, чтобы рассмотреть дело о Губителе во всех подробностях, а затем вынести наш приговор.
Кицум Ванакис ничего не ответил и сел обратно в кресло. Он глубоко задумался, и магистры с нетерпением ожидали, пока он примет решение.
— Кто этот мальчик? — наконец спросил Кицум, пронзая Сальвоса взглядом.
— Артур Смилодон, наш знаменитый чемпион.
— Как я и думал, — кивнул магистр и снова вернулся к размышлениям.
— Смилодон? — переспросил Франклин. — И почему я не удивлён?
Садомиус Жестокий тоже выглядел взволнованным, но не в том смысле, что остальные.
— Быть не может, — покачал он головой. — Этот юный и прекрасный воин? Он и есть Лорд Малакат? Побойтесь Алчущего. Я пару раз общался с ним, и могу ответственно заявить, что всё это пахнет фальсификацией.
— Брат Садомиус, — гневно воскликнул Кицум, отрываясь от размышлений. — Скорее, это пахнет твоей небрежностью. Потом поговорим. А сейчас ты, Сальвос, слушай меня внимательно. Возвращайся в Айбэш-Хаурум и забудь обо всём. Никто не должен узнать о твоих подозрениях. Ни один учитель, ни один раб. Понял меня?
— Что? — глава Мазадорга был поражён. — Я не ослышался? Вы что, не поняли? Я требую братского суда! Это моё право верховного главы Дома. Зерат должен быть наказан!
— И будет, — зловеще процедил Кицум. — Не сомневайся, брат. Безликий больше не сможет творить, что вздумается. В ближайшее время он навсегда исчезнет из долины. Поверь мне. А теперь сделай так, как я сказал. Ступай с миром.
Лорд Сальвос недовольно кивнул и вышел из Зала Смеха. Он находился в недоумении, но приказ старейшего магистра был для него непререкаем.
— Что ты решил, брат Кицум? — спросил Ворин. — Какое решение мы примем в отношении Зерата? Ведь он действительно нарушил Устав, и тем самым нанёс Ордену смертельное оскорбление.
Кицум поморщился, словно от зубной боли:
— Поменьше пафоса, брат Ворин. От Сальвоса он ещё уместен, но не от любого из нас. Мы единственные, кто знает, почему в Устав внесена поправка, касающаяся Губителя. Она гласит: «Ни магистр, ни глава Дома не вправе оставить жизнь Губителю, если таковой вдруг объявится в Ордене. Ибо он станет причиной всеобщего уничтожения, когда вырастет и превратится в зрелого мужа». Такова официальная версия. Но мы-то знаем, что это не совсем так. Эмблема не показывала нам никакого «всеобщего уничтожения». Она лишь допустила вероятность того, что Губитель расправится с Магикором и всеми его адептами, чтобы уничтожить дух Алчущего. Причём, это лишь один из возможных сценариев.
— Что ты хочешь сказать, Кицум? — Садомиус лениво потянулся за бокалом вина. — Что мы должны закрыть глаза на поступок Зерата? И на присутствие в Кион-Тократ Исчадия Хаоса? Мне нравится эта идея. Возможно, тринадцатая поправка была слишком трусливой? Эх, хотел бы я поработать с этим мальчиком. Сколько интересного можно было бы узнать.
— Не говори глупостей, — отрезал Кицум, — Чудовище Хаоса должно быть уничтожено, пока не обрело силу. Но Зерат — отдельный разговор. С ним не получится разобраться так просто.
— Хватит пугать нас, — недовольно произнёс Франклин. — Или, наконец, расскажи уже, кто скрывается под маской Безликого? Знаешь ли, несколько обидно осознавать, что у тебя есть от нас секреты, как будто мы не единое целое. Да, ты самый старший среди нас, не говоря уже про других братьев, но как можно делить Эмблему, и скрывать друг от друга всё прочее?