Осирис пожал плечами.
— Зерат велел нам тащиться на лошадях аж до самого Форбоса, но ты перебросил нас туда при помощи его артефакта. Это сократило наш путь, и вместе с тем дало мне знать, что ты не тот маленький лизоблюд, которым я тебя считал. Иногда ты способен на принятие собственных решений.
— Вот уж спасибо. Теперь мне будет приятнее засыпать, зная, что ты не питаешь ко мне отвращение.
Осирис глухо рассмеялся, и они продолжили полёт на ящерах вглубь пустыни в полном молчании. Но вернемся к нашему маленькому зверьку — куагати из рода астральных шерстокрылов. Вынырнув из воронки, он оказался в теплом потоке воздуха, который сбил его, заставив барахтаться над парком, окружающим университетские корпуса. Солнце ещё не взошло, но зарево на востоке уже обозначило его скорое появление. Зверёк выровнял траекторию полёта и едва не запищал от удовольствия, внезапно почувствовав столь знакомую ауру. Это, безусловно, был он — любимый двуногий шерстокрыла, которого он не видел много лет, но предпочитал всем остальным, даже Фальдагору фиц Лимусу.
Влетев в окно аудитории, он пристроил свою мохнатую тушку на люстре и внимательно оглядел помещение. Желтыми зрачками найдя человека, он радостно фыркнул. Это действительно был он — спаситель, когда-то не позволивший ему погибнуть в клыках паука-людоеда, которыми славились папоротниковые джунгли Куренай на запретном континенте.
Человек сидел в тёмном университетском зале на последнем ряду, в полном одиночестве. Его глаза были закрыты, а в кулаке скрывался осколок, хранящий воспоминания Кровавого Вестника. Размеренное дыхание Араши Бъякуры наполнило душу куагати умиротворением. Теперь можно будет и выспаться.
Внезапно человек открыл глаза, почти такого же цвета как и у шерстокрыла.
— Привет тебе, дружочек, — произнес он, а затем претерпел некоторую череду метаморфоз.
В отдельных чертах его лицо изменилось не сильно, но в целом ощущение значительно исказилось, по крайней мере для человека. Впрочем, куагати не был таковым. Он не обратил на изменения никакого внимания, ведь для него оба варианта — что лицо Бъякуры, что лицо Дункана Каролана — были практически идентичны.
[1] Патина — пленка или налёт на меди и её сплавах.
Дополнения 1, 2
Дополнение 1. Шасс-Цебби. Истоки
(от Найола чан Дикора – отца-основателя Ордена Перламутровой Бабочки)
Акт 1
После Взрыва был только Изначальный и Запредельный Хаос. Бесконечное число простейших монад, являющихся первичным проявлением стихий, циркулировало в Изначальном, приводимое в движение бушующими потоками силы. Однако ни одна искра Разума не омрачала неустойчивые пределы Хаоса. До тех пор, пока в Запредельном не сформировалось ОНО.
Акт 2
ОНО не сразу осознало себя, ибо для Осознания нужен опыт. Однако Изначальное оказалось идеальным местом для получения опыта. Спустя бесконечное число циклов ОНО вдруг поняло, что существует, ибо мыслит, и в тот же миг ОНО назвало себя Амальгаником, что означает — Мыслящий.
Акт 3
Хаос бесконечно менялся, отмеряя своё Время, но более не сумел породить никого подобного Амальганику. Это ввергло того в Тоску, ибо даже всемогущее ОНО желало иметь равных себе по Разуму. В тот прекрасный миг, в безнадёжной борьбе с самим собой, Амальганик утратил сам себя и перестал быть Амальгаником. Его Начало раскололось надвое, определив новые Изначальные Сущности — Яростную Тальванию и Благостного Эльфирода. Амальганик перевоплотился в ЕГО и ЕЁ, определив Новый Порядок в Изначальном — Порядок Вечного Противостояния, породивший Великое Кольцо Джамараджу, разделённое на Ось, Эладориум и Падшие Миры.
Акт 4
Яростная Тальвания стала воплощением всех ужасов и пороков Великого Кольца, являя собой чистый Тлен и Тенебрис. Безликая Матушка, она же Смерть, Тальвания поровну разделила с собратом могущество Амальганика, заставляющее двигаться Джамараджу.