Закончил научно-исследовательский институт.
Занимал различные должности: от культмассовика и массовика-затейника до начальника культзатейного отдела и обратно.
В должности понижался несколько раз. В том числе за сексуальные извращения (групповуха и садистские действия). В первом случае оправдался ошибкой в переводе латинского "интим" как английского "in team" (в команде), а во втором – двумя песнями: о наших женах – пушках заряженных, и шашке, которая казаку в степи жена.
Имеет ряд государственных наград и премий, являясь: а) участником открытия Восточного полюса, б) автором книги "Восточный полюс", написанной в соавторстве с болгарским пролетарским писателем Худо Бедновым (на болгарском языке), в) латышским и ворошиловским стрелком и г) борцом за свободу слова "концептуально".
Особых при…"
– Примет не имеет,– пояснил Клавдий.
– Понял,– кивнул Волк, откладывая лист.
"…стойкий Борис Евлампиевич (до 1953 года – Кондратьев Сергей Петрович). В 1927 году комиссией по ктобылникемности признан годным к исполнению должности культработника. С того же времени – профессиональный революционер. В 1937 году уличен как Лазарь Моисеевич Гурфинкель, английский шпион. Но тут же реабилитирован, так как доказал, что это – партийная кличка.
В 1958 году заявил, что у нас хороший строй и нашим строем хорошо ходить в психическую атаку, за что был переведен в отдел внешних сношений, где во многом способствовал нашим оперативным успехам в ходе холодной войны – повторением этой фразы на разных уровнях, а также внешним видом. В 1964 году в берлинской клинике, где находился с дружественным визитом, был случайно диагностирован как тяжелый параноик и увезен назад. С 1982 года – начальник "красного уголка" домоуправления и ответственный за проведение юбилеев, похорон и торжественных цекад.
Особые приметы: спит в зимней шапке, завязанной под подбородком. При задержании может визжать.
Лейтенант Сунцов (Ричард III)"
(Приписка: "сбит автофургоном").
– Двадцать четвертого мая,– добавил Клавдий.– Ну и вот, еще.
"… наиболее вероятен как руководитель акции. Является хорошим конспиратором. Оставаясь один в комнате, умеет и любит прятаться так, что если бы кто искал…"
– Кто это? – спросил Анна.
– Ниже,– сказал Клавдий.
– Ниже дыра.
– Значит, еще ниже.
"…болезненная склонность к организации различного рода тайных обществ, как то общество однодумов, грязных носков, студенческий союз стрекулистов, комитет по хождению с барабаном и т. д., а также – патологическая страсть к битью графинов и глотанию чернильниц.
Чемпион мира по классовой борьбе, основоположник футбола, искусства, агрономии и китайской кухни…"
– Что, нету? – удивился Клавдий. На чердаке было сумеречно, и он повертел клочок в пятнышке от слухового окна.– Забавно. Значит – отвалилось… Ну, да я помню, какой-то Абразманов. Абразманов Заир Даутович. Ну да, чемпион и так далее…
– И это все?
– Ну, то есть, что значит – все? Все, что сохранилось. Дело-то, между прочим, уничтожено.
– Нет, я… не то,– тихо сказал Анна.– Я не понял, это что – вот так? И все? И больше ничего?
– А-а…
Клавдий усмехнулся, затем чиркнул спичкой и подождал, пока клочок догорит до большого пальца. Тогда он положил его себе на башмак и подождал, пока он сгорит весь. После этого он тряхнул ногой.
– Я вам завидую,– сказал он.– Это равно вере в осмысленность бытия.
– То есть?
– То есть мне вас жаль,– сказал Клавдий и встал.– Вы ищите какого-то ужаса. Но все гораздо хуже. Ужас в том, что никакого ужаса нет.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Предисловие
Жмурова плешь в "Путеводителе" упоминается бегло. В разделе "Коротко о заразном". Район назван "двойным кладбищем" и, собственно, и все.
Следующий отрывок во многом обязан слухам, имевшим хождение в городе М наравне со сплетнями, распространяемыми официальным путем
Прежде всего – почему "плешь". Слово совсем не означало презрительного отношения к двадцати четырем гектарам леса – преимущественно хвойного – пусть даже подрезанного со всех сторон в правильный квадрат. Так – то есть одним словом и коротко – жилец определял уровень радиации и суеверный страх перед возможностью, на фиг, облысеть.