— Где мальчишка? — потребовал ответа старший из них. — У нас есть приказ на арест некоего Лючиано, фамилия не известна, по обвинению в государственной измене.
— Юный Люсьен? — сказал старик, вставая с кресла. — Как столь незрелый юноша может быть причастен к государственной измене? Вы ошибаетесь.
— Нет, старик, мы не ошибаемся, — ответил второй. — Сенатор, вы отвечаете за этого юношу?
— Я — Да, он мой ученик. — согласился Родольфо.
— Тогда отвечайте, где он? Разве он не должен бить сейчас с вами на занятиях?
— Он сейчас где-то в городе, — ответил Родольфо почти правду. — Покажите мне приказ.
Он изучил пергаментный свиток, и сердце его вздрогнуло, когда он увидел слова «Giomata Vietata», хотя внешне остался абсолютно спокоен.
— У нас не бывает занятий после полудня, — сказал он, возвращая свиток. — Так что вы не можете ждать здесь.
— Нет, мы можем, — настаивал первый охранник.
— В таком случае уходим мы с моим другом. — спокойно ответил Родольфо.
— Нет, вы не можете сделать этого, — возразил второй охранник.
— О, — сказал Родольфо, удивленно подняв брови. — быть может, у вас есть приказ задержать меня? Или этого высокопоставленного англианца, доктора Гульельмо Кринаморте?
Детридж бросил на Родольфо недоуменный взгляд но встал и подошел к двери.
— Альфредо. — обратился Родольфо к слуге, стоявшему за дверью. — Пожалуйста, позаботься о моих гостях. Они задержатся надолго, проследи, чтобы у них было все, что им нужно. После вас, дотторе.
И оба страваганти вышли из комнаты. Как только они спустились вниз, Родольфо сказал:
— Быстро, в мою мандолу. Я отвезу нас. Мы должны как можно скорее разыскать Сильвию. Слава богу, что мальчик не в Талии.
Малхолланды остановились в маленьком отеле на Кале Спеччиери. Лифт там был таким маленьким, что в нем помещалось лишь три человека. Так что пока семья поднималась в нем, портье пришлось занести их багаж по лестнице. Их номера были на третьем этаже, рядом. Отец дал портье щедрые чаевые.
Портье вернулся через пару минут с подносом, на котором стояли три высоких бокала и бутылка в ведерке со ладом. Люсьен как раз был в комнате родителей и открывал ставни, чтобы посмотреть, какой вид за окном.
— Я ничего не заказывал. — сказал отец. — это, наверное, какая-то ошибка
— Offero dal a casa, — ответил портье, широко улыбнувшись.
— Это прозекко. — пояснил Люсьен. — что-то вроде шампанского. И, по-моему, он говорит, что это подарок отеля
— «Подарок», si. — отозвался портье. — Salute! — и вышел.
Отец пожал плечами и с громким хлопком открыл бутылку. Он наполнил холодным вином три бокала и передал меньшую порцию Люсьену:
— Я вижу, ты будешь полезен здесь. Твое здоровье!
— Будем здоровы! — ответил Люсьен.
В Талии захлопнулась дверь одной из камер в подземельях Герцогини. Арианна дождалась, пока шаги охранников затихнут вдали, и, зарыдав, упала на соломенный тюфяк.
Глава 14
МОСТ ВЗДОХОВ
В свое первое утро в Венеции Малхолланды встали рано, специально чтобы опередить толпы туристов, осаждавшие Пьяцца Сан-Марко. Они оказались почти что первыми в очереди в базилику и провели там некоторое время. Люсьену мозаики понравились гораздо меньше, чем его родителям, так как были сделаны из золота и после холодного серебряного блеска базилики Маддалены в Беллеции показались ему слишком кричащими.
Он поспешил поддаться по крутой лестнице в музей, с его позолоченными бронзовыми лошадьми, вышел на лоджию. на которой стояли статуи, и посмотрел на площадь с того самого места, где Арианна пряталась в Беллеции. Вид открывался просто потрясающий. Небо было необыкновенного синего цвета, будто на открытке, над площадью хаотично порхали голуби, а над лагуной медленно кружили белые чайки. Элегантные черные гондолы качались на воде вдоль Пьяццетты, а на высоких колоннах стояли защитники города — крылатый лев и Святой.
И несмотря на все, что он видел, он не мог заставить себя поверить, что это настоящий город, а Беллеция — альтернативный. Здесь было очень красиво и гораздо чище, чем в тальянском городе, но Люсьен видел, что это было похоже скорее на картину, которую нельзя сравнивать с тем, с чего ее писали. Было трудно поверить, что воде и в самом деле движется, птицы летают, а толпы туристов передвигаются по площади.