– Тогда зачем мы здесь? – спросила Лиза и тут же прикусила губу.
– Сейчас узнаете.
Они поднялись по ступенькам в сам церковный зал, где по-прежнему висели иконы и горели свечи.
– Мы вынуждены прятаться, чтобы никто не посягнул на нашего Хранителя и оживших близких. И эта церковь как способ сохранить лицо перед опасностью, что мы ничем не отличаемся от других, что у нас все как у всех…
Лиза рассмотрела в полумраке стоявший по центру гроб.
“Мы что, пришли на похороны?..”
– Второе испытание пройдет здесь, во время так называемого отпевания, которого не будет. Мы собрали вас здесь, чтобы вы увидели, как страдают люди от ухода близких в мир иной, чтобы вы могли прочувствовать этот момент и понять, зачем вы обязаны будете возвращать людей к жизни.
Дети зашептались, а Лиза лишь качала головой.
“Это безумие…”
Их отвели в сторонку. Медленно начали приходить люди, все в черных одеждах, плачущие. Большинство собралось у гроба, трогая саван, гроб и самого лежащего в нем покойного. Мужчина средних лет с лицом, полного умиротворения, со сложенными руками на груди. Местами его кожа напоминала чистый фарфор. Слегка желтоватая, бледная. Губы уже стали бледно-розовыми. Лишь волосы оставались неизменными.
Лиза, затаив дыхание, внимательно наблюдала, как женщина, склонившись над телом, принялась причитать и плакать. Ее слезы капали на пиджак умершего. Девочка почувствовала, как руки мелко задрожали, и ей пришлось сжать пальцы в кулак, зная, что учительница пристально смотрела на нее и других детей. У той даже уголки губ дрогнули, позволяя полуулыбке появиться на бледном лице, когда дети, впечатлившись от увиденного, начали реветь.
“Это просто какой-то кошмар! И никто не обращает на это внимание!”
Лиза и сама заплакала. Слова женщины, которые та вскрикивала от отчаяния, испытывая невыносимую боль, словно ее резали ножом, вживую, на куски, врезались в память. Сердце бешено билось, грозя выпрыгнуть из груди. Хотелось сорваться и убежать. Слезы текли градом по лицу.
“Я так больше не могу!..”
Учительница, видимо, заметила, что девочка собирается бежать, и положила ей на плечо руку. Ногти, как острые лезвия, вонзились в нежную детскую кожу, заставляя одуматься.
– Теперь вы видите, что может принести смерть – боль и годы отчаяния! – закричала учительница, показывая пальцем на траурную процессию. – Разве вы хотите своим родителям такой же участи?! Хотите, чтобы они плакали и бились в истерике, когда вы умрете?! В ваших силах сделать смерть короче! Вы можете подарить своим близким вторую, более лучшую, жизнь! Нет ничего хуже гниения в земле, когда тела ваших близких поедают черви!..
…Лиза открыла глаза. Воспоминание, как сон, растворилось во тьме, что царила в комнате. Она подскочила и осмотрелась. На кухне горел свет. Тетя Наташа сидела у окна и безудержно плакала. Сама Лиза каким-то образом умудрилась заснуть на диване, рядом с гробом, где лежал юноша.
“Так уж вышло, что я стала прямой участницей похорон, а не лишь свидетельницей, как раньше”
Миша выглядел так, как будто спал. Как Белоснежка, которую злая мачеха отравила яблоком. Только в этом случае должен прийти не принц, а принцесса.
“Если бы все было как в сказке… Хотя я и живу, по сути, в сказке, правда, в очень злой сказке…”
Лиза спустила ноги с дивана. От приоткрытой двери шел сквозняк.
“Это на случай, если кто-то придет… посреди ночи…”
Девушка заглянула в гроб. Знакомая, вызывающая у необывателя ужас, улыбка. Глаза слегка приоткрыты, будто подсматривает. Лиза провела рукой по лицу и задержалась на веках.
И снова это жгучее чувство в груди…
“Спи, мой милый маленький принц”
– Тетя Наташа?..
Она даже не повернулась.
– Я даже не могу смотреть на него… Это какое-то наказание, чудовищная ошибка!..
И тут снова давние причитания всплыли в голове.
– Все будет хорошо. – Лиза положила руки на плечи рыдающей матери. – Только дайте себе время…
– Я подписала договор.
– Что?..
Лиза от неожиданности растерялась.
– Я подписала договор на три года! По истечению трех лет тело истлеет полностью! – закричала соседка.
– Зачем?! Он же просил не делать этого!
– Это он тебе сказал? – тетя Наташа повернулась к Лизе.
Та кивнула.
– Да. Я считаю, что просьба умершего священна. Не нужно ее нарушать. Кто знает, как воспримет свое возвращение.
– Но почему он не подумал обо мне?!
Девушка лишь пожала плечами.
– Я сделала все, чтобы с ним все было хорошо, а он ушел! Да еще оставил после себя это… обещание!..