Да… Здесь явно не хватало знаменитого прапорщика Шматко с раздолбанными «Жигулями»… Ё-моё…
Контингент пассажиров, ссосавшихся в ожидании электрички на крохотном перрончике между вторым и третьим путями «главного хода» станции, состоял из десятка сонных и угрюмых мужиков с удочками, трёх или четырёх вечно чем-то озабоченных дачниц-пенсионерок, и одного столичного экскурсанта в моём лице, в короткой курточке, и с крохотным пластиковым пакетиком из астанинского магазина «Меломан», в котором лежал фотоаппарат и запасные плёнка с батарейкой к нему.
В положенное ей время со стороны Караганды-Пассажирской бодренько прибежала электричка ЭР9М-587 аж в шестивагонном варианте. Куда столько – в каждом вагоне сидело максимум человек по семь. Кондукторше, подошедшей ко мне, я сказал:
– До Темиртау.
– До «Весны» или Соцгорода?
– До конечной.
Она посмотрела на меня как-то странно, но я-то ещё не знал толком, где мне надо будет выскочить!
– Впрочем, – сказала кондуктор, – Тариф там всё равно один…
Оторвав мне ворох билетиков, она отошла, а я уставился в окошко.
На «Локомотивном депо» электропоезд остановился надолго для смены машинистов. И, только мы тронулись после этой длинной остановки, как, не проехав и десяти метров, встали вновь на столько же. Помощник машиниста пробежал по перрону в хвост электрички, потом обратно, и только после этого мы, наконец-то, поехали. После Сортировки и Солонички поезд повернул налево, на Темиртау.
Первой станцией после Солонички оказалась Карьерная. Три пути – два со стороны Караганды и один со стороны Астаны – сходились здесь в два. Раньше сбоку была ещё пара станционных путей, но их давно разобрали. Рыбаки вместе с пенсионерками-дачницами вышли, и опустевшая электричка покатила дальше. Ещё через пару-тройку минут слева началась огромная станция. Это был Жана-Аул, и он оказался лишь немногим меньше Караганды-Сортировочной! Боковой путь, оставленный специально для электропоездов, к середине станции раздвоился, мы заехали в «кармашек» и остановились.
Слева оказалась самая верхушка сортировочной горки и прямо над этой верхушкой проходил пешеходный мост. Мостик этот «переламывался» над путями аж три раза: над двумя путями для электричек он начинался на одной высоте, затем поднимался на один лестничный пролёт, проходил ещё над тремя или четырьмя путями, затем, над «горбушкой» горки поднимался ещё на один пролёт, и затем так же, в два «колена», спускался к другому краю станции, где стояли домики диспетчерской и прочих служб. Минут через пять пришла встречная электричка, народу в которой было гораздо больше, чем у нас, и путешествие продолжилось.
Одинарный «электричешный» путь дальше Жана-Аула оказался убит «в нет». Электричка ползла еле-еле. Над станционными путями слева «паутинка» постепенно кончилась, и ко «Входной» это оказалось уже пять или шесть неэлектрифицированных путей, густо сдобренных вагонами для перевозки металлургических окатышей и «самосвалов». Стояло два или три маневровых тепловозика, принадлежавших уже не «Казахстан темир жолы», а металлургическому комбинату. Потом потянулся «склад» самой разной путевой техники, в том числе и нескольких подъёмных кранов «TAKRAF».
Электричка круто повернула вправо, объезжая огромные отвалы металлургического шлака. И тут в хмуром, сером и склизком рассвете возникла совершенно фантастическая картина! У самого подножия этих отвалов, левее линии электричек, оказалась высоченная насыпь, на которой стояла маневрушка с составом из пяти-шести огромных вагонов-изложниц. Две из них были наклонены, и оттуда прямо под откос, в клубах белого дыма и пара, выливался раскалённый шлак! Видимо, он моментально остывал, ибо внизу, почти под самыми изложницами, сразу же шуровала парочка бульдозеров-«Катерпиллеров», сгребая остывшие гранулы шлака ближе к основным его кучам…
Вправо-вправо-вправо – отвалы шлака кончились – влево-влево-влево. На станции Аккудык, оказавшейся сразу за отвалами, для разъезда электропоездов тоже было электрифицировано только два крайних пути. А на одном из остальных четырёх-пяти путей вдруг появилась одиночная секция от тепловоза «ТЭ-3», задумчиво толкавшая куда-то несколько «самосвалов». На борту тепловоза красовалась надпись «Мск»! И как-то сразу же вспомнился московский «мост Трианона»…