- Как прекрасно, - сказала она.
- Совсем не так прекрасно, как ты, - раздался голос у неё за спиной.
Ануша обернулась.
В дверях стоял Яфет.
В каюте неожиданно потеплело.
Напряжение, которое она сдерживала, наконец исчезло. Он жив! Но тревога сменилась совсем новой натянутостью в груди.
- Прекрасна? Я тощая, как голодающий ребёнок, - сказала она.
- Нет. При взгляде на тебя у меня дух захватывает.
Без света из иллюминатора единственным источником света в каюте оставался фонарь. Его дрожащий огонёк бросал тени на всё помещение, на тело Яфета и на его лицо. В его глазах отражалось пламя.
- Что ты видела через стекло? – спросил он, указывая на иллюминатор.
- Не знаю! Думаю, камень – мы поднимаемся сквозь землю, - Ануша поманила его к себе. – Посмотри со мной.
Яфет вошёл в каюту и закрыл дверь. За три шага он преодолел тесное помещение и встал сразу за Анушей возле иллюминатора. Он вдохнул её запах, снова ощутимый после медленного угасания, пока она лежала нема и неподвижна.
От её вида он едва не растаял.
- Мы наконец в безопасности? – спросила девушка, глядя в иллюминатор, так что он мог изучать её профиль. Он не мог представить себе более прекрасных форм.
- Пока что. Древнейший остаётся… частично скованным. Худшего не случилось.
Она посмотрела на него, ожидая дальнейших пояснений.
- Я вобрал в себя частицу силы Сердца Снов. Силы, которую Древнейший мог использовать, чтобы ускорить своё пробуждение. Он не понял, что я это сделал.
- А почему это важно?
- Потому что, - ответил он, - к нему может вернуться часть сознания. Мне пришлось оставить Сердце Снов Древнейшему, чтобы освободить тебя.
Ануша нахмурила брови, но продолжала глазеть в иллюминатор. Наконец она сказала:
- Я рада, что ты оставил там эту чудовищную вещь.
- Да.
Она вздохнула, потом откинулась, прижимаясь к нему. Его руки невольно обвили её тонкое тело.
Её запах оглушил его, от её тепла к лицу Яфета хлынула кровь. Он опустил подбородок на её мокрые волосы.
- Я рад, что бы больше не бесформенный сон, - сказал он.
Она рассмеялась.
Они смотрели, как мимо проплывает земля, пока Ануша не откинула голову. Яфет наклонился, чтобы прижаться губами к её губам.
Они поцеловались.
На вкус она была как радость, жизнь и страсть.
Она повернулась к нему, сохраняя поцелуй, и обняла его в ответ. Как долго он ждал, чтобы почувствовать её руки на своём теле? Это было неважно.
Долгие месяцы влечения, нарастающей страсти и разбитого сердца смыло прочь. Эйфория теплом потекла в его венах, заменяя кровь. Ему казалось, что её пульс совпадает с частотой его сердца.
Яфет разомкнул объятия. Когда дыхание вернулось к нему, он сказал:
- Ты стала для меня всем миром.
Ануша, тоже задышавшая тяжелее, смахнула прядь волос со лба. Она встретила его взгляд и не отвела тёмных глаз. В неровном свете они казались глазами вышедшей на охоту тигрицы.
На её лице расцвела медленная улыбка.
- Покажи мне, - попросила она.
Они рухнули друг на друга, их губы снова встретились, на сей раз – со страстью, способной разжечь пламя.
Их конечности переплелись в самом человеческом из всех объятий. В его руках Ануша была звездой, пылающим ангелом, который прижимался к нему.
Он произнёс её имя с восхищением, с благоговением. Он молча поклялся больше никогда её не отпускать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Год Тайны (1396 ЛД) «Зелёная сирена» в море Павших Звёзд
«Зелёная сирена» вырвалась из-под поверхности воды прыгнувшим дельфином. Нос корабля сравнялся с горизонтом, киль ударился о воду, разбрасывая пенные волны, разбегающиеся во все стороны.
Рейдон вышел из ритуального круга. Смазанный периметр был уже почти неразличим.
Мерцающая пелена, окружавшая корабль, задрожала, поблекла и наконец рассыпалась. Дождь крохотных рыбок, похожих на самоцветы, посыпался в море. Искрохвосты были истощены после такого далёкого и долгого пламени вдали от дома. Они умирали.
«Зелёная сирена» снова могла плыть только по воде – и несмотря на своё невероятное путешествие, не понесла серьёзного урона.