А может быть, если захочет — вернуть место в иерархии Тэя, принадлежавшее Серене по праву...
Волоски на руках встали дыбом, как будто мимо пролетел призрак. Горло перехватило от мрачных предчувствий.
Об этом можно будет подумать потом. Надо сосредоточиться на текущей задаче.
Серена сделала глубокий вдох, потом выдохнула и начала ритуал.
Она произнесла нараспев первое четверостишие, тщательно выговаривая грубые фрагменты древних наречий, смешанных с волшебными формулами. Для того, чтобы выполнить записанный на свитке ритуал, обычно не требовалось понимать, что именно произносится. Она просто следовала имеющимся указаниям, какими бы туманными или даже глупыми они ни были.
Но сейчас всё было не настолько просто. Она повторила предыдущее четверостишие с изменением, вписанным сверкающими зелёными чернилами. Самой большой трудностью был тот факт, что в последние десять лет ей пришлось учиться своему ремеслу заново. Когда на горизонте загорелось синее пламя, оно украло не только сокровищницу Вороньего Утёса, оно также похитило все её достижения по части волшебства.
Серена начала второе четверостишие, вспоминая, как училась магии заново. Из-за относительной молодости по сравнению с большинством любимчиков Мистры путь Пряжи ещё не оставил на ней глубокого отпечатка.
Более того, перед катастрофой многие называли её одарённой. Всего через несколько лет после двадцатилетия она уже была восходящей красной волшебницей. Ходили легенды про её необычайную смекалку в области создании новых заклинаний. Все считали, что она далеко пойдёт.
После катастрофы у Серены почти не осталось выбора. Она могла бросить искусство, над освоением которого так усердно трудилась, и отдаться на волю Тэя, или могла дать сдачи.
Когда большинство волшебников оплакивали свою потерю, она нашла заброшенную лабораторию. Она не стала сдаваться.
И она была вознаграждена. Власть над волшебством можно было вернуть. Требовался лишь новый способ доступа к потусторонним токам, которые всё ещё пронзали этот мир и его пределы.
Моргентель едва не разрушил всё это своей неожиданной атакой.
Серена запнулась, когда перешла к третьему четверостишию, написанному углём. Она чуть не утратила контроль...
Концентрацию разорвало видение сверкающих клыков и когтей. Создание голода и хаоса!
Оно подалось к ней, испустив ужасный вопль. Волшебница вскрикнула.
Образ рассеялся так же быстро, как появился — всего лишь морок, вырвавшийся из дрожащих нитей ритуала, используемого не по первоначальному назначению.
Чувствуя вину, она второй раз вернула мысли к творимому волшебству. Ритуал завершится неудачей, если волшебница не сможет мысленно сформировать необходимые изменения. И возможно, её поражение будет очень зрелищным.
Первоначальная версия ритуала призывала небольшой смерч и отправляла его с посланием к далёкому другу. Но ей нужно было другое.
Она адаптировала и изменяла ритуал на ходу, всё больше и больше искажая его.
Дополнение искрохвоста в качестве компонента было всего лишь первым шагом, хотя от этого шага зависели все прочие изменения.
Основой служили инкантация и физические компоненты. К этому каркасу она применила рычаг собственной воли. Восприятие корабля и твёрдых досок под ногами рассеялось.
Вместо корабля она как будто стояла посреди саванны грубого камня. Река молний рассекала равнину, сверкая беспорядочной белизной. За базальтовым хребтом ярилось море лавы, испуская языки огня. Над головой тянулись бесконечные слои воздуха, вдалеке затянутые туманом и дымом. Тут и там раковины облаков расступались и сквозь них били копья яркого света, испускаемые парящими пламенными протуберанцами. Как миниатюрные солнца, они кружились в вихре стихий.
Серена знала, что остаётся на палубе судна, несмотря на ошеломляющие образы у неё перед глазами. Она по-прежнему чувствовала солёный морской воздух, ощущала качку. Она сосредоточилась на крохотном искрохвосте, которого положила в центр призывательного круга, фокусируя через него силу ритуала. Видение бурного мира завертелось и нырнуло вперёд, как будто это был образ в хрустальной сфере.
И перед волшебницей оказались они — колеблющаяся масса живых искрохвостов, плывущих сквозь волны камня, воздуха, воды и огня. Издалека они казались обычной рыбой — если не считать того, что рассекали воздух и твёрдый камень, как простую воду.