33
ПЕРЕД РЕВОЛЮЦИОННОЙ ГРОЗОЙ
В 1900 году в Кадиевском районе начало промышлять шестое
акционерное общество — Ирминское каменноугольное, названное так
по имени дочери одного из акционеров — Ирмы. Рудник Долинский
стал называться Ирминским, одноименный разъезд — разъездом
Ирмино. Вокруг шахты № 1 разрастался поселок Ирмино. Тогда годовая
добыча угля на рудниках Кадиевки составляла 1 366 тысяч тонн— 12,5
процента того количества, какое добывалось на территории всего
Донбасса. Кадиевка представляла собой самый большой в Донбассе
промышленный угольный район. Тут действовали такие крупные
рудники, как Голубовский, Кадиевский, Брянский. Мелких крестьянских
шахт почти не оставалось. Шахта № 1 Кадиевского рудника имела
обогатительную фабрику, 10 котлов площадью нагрева 1 050 квадратных
метров. Эти котлы отапливались газами коксовых батарей. Паровой
подъем имел двухэтажную клеть на восемь вагончиков. В
горизонтальных выработках применялась конная откатка. Kоногон
одновременно выполнял обязанности сцепщика. Поезд составлялся из
шести вагончиков. Наполнив вагончик углем, насыпщик вручную
подкатывал его к месту составления поезда. За лошадьми ухаживали два
конюха — по одному в смену.
Наметился какой-то технический пpoгpecc. Теперь шахты освещались
не сальными свечами, а открытыми лампочками. Орудия труда
забойщиков — те же, что и 25 лет назад: кайла, клинья, ломы, лопаты и
молоты. Но появились обушки — кайла со съемными зубками. Сани для
вывозки угля на штрек приобрели железные полозья. Пеньковый канат
лямки заменили кожаные ремни и железные цепи с ремнями. На уклонах
и бремсбергах применялись ручные лебедки. На поверхности
засветились электрические лампочки. Мало-помалу начинала «работать»
электроэнергия...
34
Зато порядки почти совсем не изменились. Продолжали хищно
властвовать над рабочими артельщики, подрядчики. Артельщику
выдавалась одна расчетная книжка на всю артель. Она не ограждала
рабочих от обсчётов, жульнических махинаций со стороны «старших».
По-прежнему широко практиковалась сдача отдельных шахт на
выработку подрядчикам. При этом конторы зачастую ограничивались
лишь тем, что принимали уголь. Действия подрядчиков в сущности
никем не контролировались. Не случайно на шахтах подрядчика горняки
зарабатывали меньше, чем на конторских шахтах. Выполнявшие
подряды не заботились о здоровье людей, об условиях их труда.
Выработки тесные, крепление ненадежное. Грязь. Воздух
вентилировался плохо, кое-как. Лишая рабочих элементарных прав на
нормальные производственные условия, подрядчики наживали большие
капиталы. На шахте № 11 Павловского рудника месячный заработок
необразованного подрядчика составлял 538 рублей. А опытный
забойщик при двенадцатичасовой смене мог заработать только 35
рублей в месяц. И шахтеры видели эту вопиющую разницу. Видели и
пытались протестовать.
В январе 1900 года была задута вторая доменная печь на Алмазнянском
металлургическом заводе.
Положение кадиевских горняков ухудшилось, когда в стране разразился
общий промышленный кризис, начавшийся в 1900 году. Некоторые
банки и предприятия потерпели крах. Снизилась выплавка чугуна,
сократилась добыча угля. Цены на чугун, железо резко упали. Летом
1900 года пуд чугуна, например, стоил не 70 — 80 копеек, как прежде, а
всего 50 — 53 копейки и даже еще меньше. Стремительно падали цены
на уголь, кокс, антрацит. На заводах и рудниках скопились огромные
запасы металла и угля. В Кадиевке началось свертывание
промышленного производства. Остановился Алмазнянский завод.
«Горнозаводской листок» сообщал 15 октября 1900 года: «Недавно
открытый металлургический завод Алмазного общества временно
прекратил свое действие: доменные печи выдуты и рабочие все уволены.
Остановка действия завода вызвана малым спросом на чугун».
Значительно снизили добычу угля почти все шахты Кадиевки, а
некоторые из них совсем были закрыты.
35
В 1901 году профессор Петербургского горного института Иван
Августович Тиме опубликовал в том же «Горнозаводском листке»
статью «Размышления о современном кризисе в горной