Екатеринославской губернии, изданном в 1886 году, говорится, что
трудолюбивый забойщик Федор Иудеев за 2 месяца 1884 года заработал
57 рублей, а его племянник Филипп, погонщик лошадей на поверхности,
— 14 рублей 70 копеек. Значит, вместе за это время они заработали 71
рубль 70 копеек. Из этой суммы на питание у них ушло 48 рублей 57
копеек. На оплату квартиры, приобретение топлива,
19
обуви, одежды, не говоря уже о расходах на бытовые нужды, оставалось
23 рубля 13 копеек, хотя требовалось самое малое 54 рубля.
Приходилось изыскивать дополнительные средства путем сокращения
питания.
Медицинское обслуживание было поставлено плохо. На весь
Кадиевский район имелась только одна больница, где работали врач,
фельдшер и акушерка. Славяносербский уезд с населением около
полутораста тысяч человек был разделен на три участка. Каждый
участок обслуживали один врач и два фельдшера. Весь медицинский
персонал уезда состоял из четырех врачей, восьми фельдшеров и одной
акушерки. Легко представить, как трудно было своевременно получить
медицинскую помощь.
Что касается народного образования, то достаточно сказать, что на
территории нынешнего Кадиевского района до 1898 года не было ни
одной школы. О клубах, библиотеках шахтеры, недавние крестьяне, не
имели никакого представления. Зато широко были распахнуты двери 45
(сорока пяти!) кабаков. Они находились в балках, оврагах, у больших
дорог и являли собой настоящее бедствие для рабочего люда, для их
семей. В субботу, получив заработанные деньги, многие горняки
устремлялись в эти заведения. Гуляли до половины дня понедельника.
Некоторые после попоек оставались без единой копейки в кармане и
даже успевали задолжать кабатчикам. Особенно бесшабашно отдавались
пьянству, стремясь утопить в вине свои беды, уйти от горестной
действительности, одинокие рабочие.
В то время, когда те, кто добывал уголь, пребывали в нищете, жили
голодно, натужно, топили свою горечь и тоску в сивухе,
шахтовладельцы стремились выкачать из недр щедрой донецкой земли
как можно больше прибылей и для этого оснащали свои «производства»
новейшей техникой. В 1888 году сюда приехал великий русский ученый
Дмитрий Иванович Менделеев. Он уже застал на шахтах паровые
подъемные машины... Ручные воротки исчезли там, где появились
машины, в год приезда знаменитого ученого применялась конная тяга...
Особенно понравилась ему своей технической оснащенностью
Голубовская шахта...
А жизнь шахтеров оставалась беспросветной.
20
«УГОЛЬНАЯ ЛИХОРАДКА» ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Год от года на донецкой земле появлялось все больше и больше шахт и
металлургических заводов. Бурным ростом Донбасса, его
промышленным подъёмом ознаменовались 90-е годы XIX века.
Развивалась угольная промышленность, расширялось производство
металла. В 1890 году здесь действовали пять акционерных обществ
(Алмазное, Брянское, Криворожское, Алексеевское, Голубовское) .
Донбасс обеспечивал половину всероссийской добычи угля и по
выплавке чугуна догонял Урал. Ценные бумаги донецких, в частности
кадиевских, акционеров высоко котировались на мировых биржах в
Лондоне, Париже, Брюсселе. Иностранные капиталисты, особеннo
французские и бельгийские, «косяками» устремлялись в Донбасс, в
Кадиевку.
В. И. Ленин объяснял это так: «...В последнее время иностранные
капиталисты особенно охотно переносят свои капиталы в Россию... Они
жадно набрасываются на молодую страну, в которой правительство так
благосклонно и угодливо к капиталу, как нигде, в которой они находят
рабочих менее объединенных, менее способных к отпору, чем на Западе,
в которой жизненный уровень рабочих, а потому и их заработная плата
гораздо ниже, так что иностранные капиталисты могут получать
громадные, неслыханные у себя на родине, барыши.»
Шахты, принадлежавшие иностранному капиталу, в 1898 году давали 88
процентов всего угля.
В угольной промышленности, как и в других её отраслях, шел процесс
концентрации производства. В начале 90-х годов крупные рудники
давали 50 процентов всей добычи угля в Донбассе, а к 1901 году - около
80 процентов. Владельцы мелких шахт не выдерживали
21
конкуренции и разорялись. Так случилось и с хозяевами Варваро-