— Почему нет?
Он знал, что нес бессмыслицу, но лежа на жестком полу в окружении запаха бензина и шороха пауков, плетущих свои паутины в углах гаража, чувствуя себя более одиноко, чем когда-либо, он ощущал благоразумие очень отстраненным способом.
— Потому что тогда сами отношения с ней превратятся в ложь. Ты не можешь вечно избегать дома…
— И что? — перебил ее Саймон грубо. — Это же часть проклятия, разве нет? Быть изгнанником и скитальцем на земле.
Несмотря на шум города и болтовни на фоне, он слышал, как у Клэри перехватило дыхание.
— Ты считаешь, я и об этом должен ей рассказать? — сказал он. — Как ты оставила на мне Метку Каина? Как я стал практически ходячим проклятием? Ты считаешь, она захочет видеть меня у себя дома?
Шум на фоне стих; Клэри, должно быть, прислонилась к дверному проходу. Он слышал, как она боролась со слезами, когда она ответила:
— Саймон, мне так жаль. Ты же знаешь, мне жаль…
— Это не твоя вина, — внезапно он почувствовал себя уставшим до мозга костей. Правильно, наведи ужас на свою мать, а потом доведи подругу до слез. Образцовый день для тебя, Саймон. — Послушай, очевидно, что мне не стоит сейчас быть с кем-то. Я просто останусь здесь и переночую у Эрика, когда он вернется домой.
Она рассмеялась сквозь слезы.
— А, Эрика ты не считаешь человеком?
— Мы поговорим об этом позже, — сказал он и помедлил. — Я позвоню тебе завтра, хорошо?
— Мы увидимся завтра. Ты обещал прийти со мной на примерку платья, помнишь?
— Вау, — сказал он. — Должно быть, я и вправду люблю тебя.
— Я знаю, — сказала она. — Я тоже тебя люблю.
Саймон отключил телефон и лег, прижав его к груди. Забавно, подумал он. Сейчас он мог сказать Клэри «я люблю тебя», тогда как годами он пытался сделать это и не был способен. Теперь, когда эти слова означали совсем другое, сказать их было легко.
Иногда он размышлял, что случилось бы, если бы Джейса Вэйланда не существовало. Если бы Клэри никогда не узнала, что она сумеречный охотник. Но он отбросил эту мысль — бессмысленно, думать об этом. Нельзя изменить прошлое. Можно двигаться только вперед. Не то чтобы он имел хотя бы какое-то представление, что было впереди. Он не мог вечно оставаться в гараже Эрика. Даже в таком состоянии он признавал, что это — жалкое место. Ему не было холодно — он больше не ощущал холода или жары — но на полу было жестко, и он не мог уснуть. Хотел бы он быть способным заглушить свои чувства. Громкий шум улицы не давал ему расслабиться так же, как и запах бензина. Но хуже всего было грызущее беспокойство о том, что делать дальше.
Он выбросил большую часть своего запаса крови и сложил остальное в свой рюкзак. Этого ему хватит на несколько дней, после чего у него появятся проблемы. Эрик, где бы он ни был сейчас, разумеется, позволит Саймону остаться у него, но это может вылиться в то, что его родители позвонят маме Саймона. И раз она думает, что он в походе, это не принесет ничего хорошего.
«Дни», — подумал он. — «У него было лишь столько времени. Прежде чем у него закончится кровь, прежде чем его мать начнет беспокоиться, где он, и позвонит в школу. Прежде чем вспомнит, что он теперь вампир. Ему требуется вечность. Но у него было лишь несколько дней».
Он был так осторожен. Так старался ради нормальной жизни — школы, друзей, родного дома, своей комнаты. Пусть это было несколько вымученно, но это была его жизнь. Другие варианты казались такими унылыми и одинокими, что он не выносил самой мысли о них. И все равно голос Камиллы звенел в его голове. «А что будет через десять лет, когда тебе должно быть двадцать шесть? Через двадцать лет? Тридцать? Или ты думаешь, никто не заметит, что они взрослеют и меняются, а ты нет?»
Ситуация, в которую он себя загнал, создал так аккуратно наподобие своей прежней жизни, никогда не была бессрочной, думал он теперь с грустью. Этому было не суждено сбыться. Он цеплялся за тени и воспоминания. Он снова подумал о Камилле и ее предложении. Теперь оно показалось ему заманчивее, чем тогда. Предложение компании, даже если такой компании он и не хотел. У него было всего три дня, прежде чем она придет за его ответом. И что он ей скажет? Он считал, что знал свой ответ, но теперь не был так уверен.
Скрежещущий звук прервал его размышление. Дверь гаража отодвинулась вверх, и помещение залил яркий свет. Саймон сел, напрягшись всем телом.
— Эрик?
— Нет. Это я. Кайл.
— Кайл? — переспросил Саймон озадаченно, прежде чем вспомнил, что это был парень, которого они взяли в качестве вокалиста. Саймон практически свалился обратно на пол гаража. — О. Точно. Здесь никого нет сейчас, так что если ты пришел практиковаться…