Неожиданно в его кармане завибрировал и зазвонил телефон. По звонку я узнала Дэвида. Билл недовольно выматерился, замер на мгновение, извлекая трубку из бесформенной кучи у себя на ногах.
— Да, Дэйв? — старался говорить нормально, продолжая двигаться во мне. Я легла поудобнее и начала ласкать себя. Билл почему-то от этой картинки всегда возбуждается больше обычного. — Нет, я у себя, ты выдернул меня из ванной… Моюсь, что я там могу еще делать?.. Хорошо… Извини, мне холодно. Я буду готов… Ээээ… Ну я скоро буду готов, да. Пока.
Он отключил телефон совсем и отшвырнул его в сторону. Взял меня за щиколотки и закинул ноги на плечи — так ему лучше видно, как я себя ласкаю. Теперь он плавно раскачивался во мне, с улыбкой целуя косточку на ноге, щекоча щиколотку. Я постанывала. Кусала губы. Двигала бедрами ему навстречу, чувствуя, что вот-вот кончу. Когда моя рука вцепилась в его, он опять начал бить жестко и резко, накрыв меня телом. Он любил чувствовать мой оргазм, любил смотреть на меня в этот момент, замирая и вжимаясь в мое тело, одаривая губы легкими поцелуями. Потом кончал со стонами сам, неистово двигаясь во мне, до синяков стискивая мою руку. Но сегодня мы кончили одновременно, пытаясь целоваться в этот момент, дотрагиваясь приоткрытыми губами, стукаясь зубами, обмениваясь дыханием и капельками пота.
— Дерьмо! — выругался он, плюхнув мне на плечо голову в маске, про которую мы оба забыли.
— Дерьмо, — подтвердила я, рассмеявшись. Я чувствовала, как стучит его сердце. Сжала мышцы, не позволяя члену так скоро выскочить, оплела ногами и руками, шумно выдыхая в шею. Билл с мягкой улыбкой посмотрел мне в глаза, убрал мокрые волосы со лба. Краем пододеяльника вытер маску с плеча.
— Мне всё, можно опять доставать свой стратегический запас водолазок на неделю? — жалобно спросила я.
— Нет, — поцеловал нежно. — Я не трогал шею.
— Да? По-моему ты там все сгрыз до кости, — покосилась я на себя.
— Моё, — собственнически прижал он меня к себе, кусая за плечо.
Я кое-как избавилась от обуви, обняла его в ответ и уткнулась носом в грудь.
— Не хочу вставать. Хочу весь день вот так лежать с тобой в обнимку.
— Ой, нет! Ежик, тебе надо помыться, а то волосы от твоей химии вылезут. Ты мне всяким нравишься, но без волос эффект уже не тот… Давай вечером повторим так же. Я в восторге. Обожаю, когда ты такой…
— Какой? — заулыбался.
— Нежно-грубый.
— Хорошо. Я буду с тобой грубым, — зарычал Билл и опять прикусил шею, хихикая мне в ухо.
Я посмотрела на него счастливого и решила еще раз попробовать испортить настроение.
— Би… Пожалуйста… Мне не дает покоя та фраза Маркуса про твои связки. Пожалуйста, отмените концерт, покажись специалистам…
Он помрачнел и вздохнул.
— Мы это уже обсуждали. Давай не будем.
— У меня плохие предчувствия… Пожалуйста, ради меня… Я боюсь за тебя. До дрожи в ногах боюсь за тебя.
— Машенька, обещаю, что после тура пройду полное обследование. Сейчас в тур вложены огромные средства, которые мы обязаны отработать. Нам люди дали очень много денег. Мы обязаны их вернуть, желательно с прибылью. Иначе я на самом деле стану тем самым использованным презервативом, про который ты говорила. Я обещаю тебе, что сразу же после тура обследуюсь в лучшей клинике Германии, хорошо?
Я удрученно кивнула.
— Доверяй мне, малыш.
— Пойдем в ванну, а то ты из меня вытекаешь и мне щекотно, — сконфуженно пробормотала я.
— Да, а мне надо голову сполоснуть. Я тут все вокруг уделал.
Билл лично меня вымыл. Он вообще любит возиться с моим телом, гладить его, целовать. Иногда казалось, что мое тело — это его маленький личный фетиш. Он ласкает его, обожает, балует, одевает и украшает засосиками. Ему даже, наверное, не нужна я сама по себе, главное, чтобы тело было рядом. Потом он меня вытер, достал футболку взамен убитой кофточки, одел и, пока в коридоре никого не было, выставил из номера, пообещав заглянуть чуть позже, когда пообщается с Дэвидом. Я же пошла к Тому. Интересно, он уже встал? Им через час на саундчек выезжать, а после отравления Том едва живой. Как он будет сегодня выступать? Вчера как обкуренная муха по сцене ползал.
Том проснулся, но еще не вставал, лежал в постели и смотрел телевизор. Он был очень бледный, опухший и совершенно несчастный. Я заказала в номер тосты и чай с лимоном для него, себе — фруктовый салат из клубники, грейпфрута, винограда и бананов. Том любил, когда с ним нянчились. Не брезговал наедине быть слабым и капризным. Это на людях он всегда сильный, а один на один может быть любым. Сейчас мне хотелось доставить немного удовольствия старшему близнецу, побаловать его, поухаживать (дома я старалась не обделять его вниманием, всегда всё делала для них двоих). Он лежал такой несчастный, такой убитый, такой обессиленный. Впрочем, это не помешало ему вскоре съесть мой салат из моих рук, выпить пол-литра чая и слопать все тосты. Мы болтали о пустяках. Том жаловался на Билла, который притащился к нему вчера в ночи и долго возмущался моим непониманием, и ржал над моим предложением заменить меня собой. Вроде бы к моменту, когда надо начинать собираться на концерт, он немного ожил и порозовел. Настроение у него поднялось однозначно. Он кокетничал и ерничал. Смешно морщил нос и стрелял глазками. Так, если наш мачо активизировался, то жить точно будет.
— Том! — без стука влетел в номер Дэвид.
Мы как раз валялись с ним рядом на постели и досматривали мультфильм, задрав ноги на спинку кровати. При этом Том был в одних трусах, а я в короткой юбчонке с голыми ногами и Билловой футболке.
— Мари? — вытаращил глаза Йост. За ним стоял Билл.
— Мы завтракали, — широко улыбнулся Том. — Хотите чаю?
— Там ничего не осталось, ты все выпил, — быстро проговорила я, принимая более приличную позу, собирая ноги в кучку.
— Мы через полчаса выезжаем, почему вы еще не собраны? — нахмурился Дэвид, проведя внимательным взглядом по постели.
— Потому что мы выезжаем через полчаса, — пожал плечами Том. — Проходите, чего вы там в дверях стоите? Мари, подвинь корму. Билл, смотри, новые «Симпсоны», мы уржались.
Билл плюхнулся рядом, незаметно накрыв мою руку. Хорошо, что Том больше не воспринимается им, как потенциальный соперник, и Билл теперь включает голову, прежде чем пуститься во все ревностные тяжкие. Я сжала его пальцы. По телу тут же начало разливаться тепло из центра живота. Черт, я еще хочу так!
— Где остальные? — ворчал Дэвид, вышагивая по номеру. — Почему за всеми надо бегать? Почему никого вечно нет на месте?
— Позвони им, — предложил Билл. — Все сюда и придут.
— Не надо всех! Мне еще в душ и одеваться! — запротестовал Том.
— Ладно, вы там решайте, а я пойду себя в порядок приведу. У меня две пары джинсов с собой, никак не могу выбрать, какие надеть, — улыбнулась я, быстро ретируясь из номера, пока мне не придумали занятие. В зеркало увидела, каким облизывающим взглядом проводил меня Билл. Я тебя тоже люблю, малыш.
В концертном зале каждый из нас занимался своим делом — ребята работали со звукорежиссером. Я таскалась с Йостом и переводила, общалась с журналистами и другими заинтересованными лицами. Работа у меня была не пыльной, и если бы не то дикое количество народа, которое каждый день мелькает перед глазами, можно было бы считать, что это идеальное место для такой лентяйки, как я. Когда все вроде бы подготовили, мы сидели в гримерке и обсуждали какие-то насущные дела. Я дразнила бананом Билла, совершенно на него не глядя (точнее я за ним изредка наблюдала в отражение в окне), — мягко обхватывала губами сладкий фрукт и «эротично» откусывала. Билл ерзал, нервничал и старался скрыть возбуждение. Том пытался на меня не смотреть, но тоже как-то излишне громко ржал и очень пошло шутил. Густав спал в наушниках. Георг бренчал на гитаре и огрызался на выпады близнецов. Потом все ушли, оставив Билла распеваться. Мы с Георгом немного побесились в коридоре, хотя шпильки располагали все ж к эротичному покачиванию бедрами во время ходьбы, а не к дикому скаканию на них в каком-то бункере.