Фоган тогда рулил братвой на пару с Волдырем, который мечтал подмять всю систему под себя. Этот Волдырь и создал вокруг Фогана зону отчуждения, от него тогда отвернулись все, даже телохранители из братвы. Один только Никита остался ему верен. Он и помог ему отбиться от киллера – поймал грудью пулю, зато Фоган остался жив. Виталий Максимович тогда сам разобрался со своими врагами, были у него такие возможности. Никита четыре месяца лечился, а потом снова вернулся к нему. Фоган в порыве чувств пообещал ему место начальника личной охраны, но к тому времени, когда Никита вышел на работу, место это было уже занято…
А через год Никита снова подставился под пулю, закрывая его собой. Правда, на этот раз его защитил бронежилет, разве что трещину в ребре пришлось залечивать…
Девять лет Никита с Фоганом, столько раз его спасал, но начальником личной охраны так и не стал. А вчера его еще и дома за ненадобностью оставили. Мало того, Фоган вдруг переключил его на своего непутевого сына. Вроде как форс-мажорные обстоятельства возникли, на Макса наехали, Ромарио проломили голову, но чутье подсказывало Никите, что это надолго. А чутье редко его подводило…
Он положил трубку и посмотрел на часы. Ему поставили задачу, и неважно, сколько сейчас времени. Половина третьего ночи, но разве это его остановит?
Его «десятка» стояла у подъезда – не надо было идти за ней далеко. Зато до сталинской высотки, где жил Макс, путь не близкий. Никита снимал квартиру на окраине города, на Можайском шоссе. И делал он это не столько из экономии, сколько из удобства: ведь Фоган жил в особняке в районе Рублевского шоссе, которое находилось неподалеку. Если вдруг что, сел в машину, и уже, считай, на месте.
Можайское шоссе перерастало в Кутузовский проспект, который был скоростным даже в дневное время, а сейчас в Москве стояла ночь, дороги свободны… Склянки еще не отбили три часа, когда Никита нажимал на клавишу звонка.
Квартира была оборудована системой видеонаблюдения, поэтому Макс не стал спрашивать, кто к нему пожаловал. Но и дверь открыл не сразу.
– Хай, Кит! – с небрежностью невероятно крутого мэна поздоровался он.
Никита молча и сурово кивнул, переступая порог. Он двигался неторопливо, но тяжеловесно, и Макс невольно попятился, пропуская его. Может, и крутой Макс, но исключительно потому, что приходился сыном самому Фогану. Хотя это и не уберегло его от фингала под глазом. Неплохо ему «репу зачистили».
– Ромарио где? – сухо спросил Никита.
– В Склифе.
– А ты почему здесь?
– Ну, мне и не надо. Я вискарем лечусь, – снисходительно усмехнулся Макс.
В гостиной был накрыт журнальный столик, на диване сидела брюнетка, в кресле – блондинка. Макс бухнулся на диван, обняв брюнетку, а Никита удивленно посмотрел на блондинку…
Как-то не складывалось у него с женщинами. То с одной жил, то с другой, но ни к кому не мог прикипеть душой. Шесть подружек сменил за восемь лет, и это не считая случайных связей, но так и не женился. Вроде бы и хотелось семью завести, но не на ком было остановить свой выбор.
А сегодня ему приснился чудесный сон. Необычной красоты девушка с пшеничными волосами и васильковыми глазами предложила ему свою любовь, и это вызвало в нем давно забытый восторг. И он бы мог получить ни с чем не сравнимое удовольствие, если бы его не разбудил босс.
Но Фоган поднял его с кровати, чтобы отправить к своему сыну, в квартире у которого Никита и увидел ту самую девушку из сна.
В зале царил интимный полумрак, и он не мог сказать, какого цвета у нее глаза. Но волосы точно пшеничного отлива. Сочные губы, чуть вдернутый носик, широкие скулы… Не сказать что девушка классической красоты, у Никиты были подружки с более совершенными чертами лица и фигурой, но сейчас это не имело абсолютно никакого значения. Никита вдруг понял, что эта блондинка создана для него… Но какого черта она здесь делает?
Девушка, казалось, была смущена тем, что находится в столь непристойной компании. Она застенчиво улыбалась, глядя на Никиту из-под длинных пышных ресниц.
– Что, нравится Лора? – заметив его интерес, насмешливо спросил Макс.