Двери с треском распахнулись, ударившись о стены по бокам проёма, откуда-то сверху, с кровли собора, посыпались мелкие камешки и пыль. На улицу вышел Чезаре, с такой силой сжимающий в ладонях Волчий Рубин, что пальцы побелели. Кажется, держи он что-то более мягкое, то смял бы. Артефакт сверкал ещё ярче, чем тогда, когда занимал место в руках Конрада и Лионеллы. Красные отблески создавали впечатление, что из драгоценного камня сочится кровь, выдавленная жестокими руками многочисленных претендентов на владение им. Мальчишка вышел на свет, слегка пошатываясь, его взор был устремлён внутрь Рубина, под ноги он не смотрел и, конечно же, пропустил ступеньку и споткнулся. Время тянулось тягучей струйкой, Чезаре потерял равновесие, но никак не мог ни упасть, ни выправиться. Влад шагнул к нему, чтобы поддержать (родилась почему-то дикая мысль, что если артефакт ударится о землю, то непременно разобьётся, будто это не камень, а чешское стекло), но волна воздуха, прянувшая навстречу, не пустила. Как в тот раз, когда он пытался подойти к Лионеле во время последнего боя. Комольцев не успел сопоставить эти два факта, потому что вслед за лучником появилась Алисанда. Лицо брюнетки пылало гневом, и она опять выглядела не лучшим образом. Правда, не настолько напоминала привидение, как после молитвы санктификатора, но и на наполненную жизнью женщину мало походила. Скорее, злая колдунья с иллюстрации к детской сказке. Красива и страшна одновременно.
— Чезаре, осторожно, сзади! — Это уже Арман закричал, пытаясь привлечь внимание юноши к опасности, угрожающей со спины.
Следующий миг запомнился всем присутствующим надолго. Реальность подёрнулась мелкой рябью, словно весь город и лес был миражом над пустыней, на несколько секунд зрение почти отказало. Картинка в поле зрения напоминала быструю перемотку видеоплёнки, серо-чёрные штрихи перечёркивали руины, камни, деревья, небо… К горлу подкатила тошнота.
Влад закрыл глаза, справляясь с головокружением, а когда открыл, то обомлел. «Я схожу с ума. Точнее, уже сошёл», — больше ни одной мысли по поводу не возникало. Потому что для рождения мыслей требуется логическое мышление, а логике увиденное не поддавалось в принципе.
Город Призраков… вернее, Ликан… стоял, красуясь всеми своими зданиями, лепниной, статуями, орнаментами. Мостовая нетронута, исчезли все кустики, пробивавшиеся всего пару минут назад между плитами. Руины пропали. Город ожил. Думалось, что ещё чуть-чуть — и загомонят жители, пойдут по тротуарам, по булыжникам, пригнанным один к другому с такой точностью, что лезвие не воткнёшь в землю между ними. Даже воздух стал словно иным: исчезла атмосфера запустения, заброшенности и разрухи. Свежий ветерок нёс запахи листвы и лесных цветов.
«Мерещится… Наверное, предсмертная галлюцинация…»
Покосившись на Армана, Влад спросил:
— Лерой, ты тоже это видишь?
Наёмник, стоявший с разинутым ртом и прилипшими ко лбу бровями, медленно покивал.
— Чезаре, а ты?
Комольцев перевёл взгляд на мальчишку. Тот стоял в той же позе, артефакт теперь светил чуть тусклее, но ровно и приятно глазу, можно сказать, уютно и ласково.
— Алисанда?.. — в голосе Армана звучало удивление.
И было от чего. Магичка-призрак обошла мальчишку по широкой дуге, не подходя ближе, чем на три метра, встала прямо перед ним, посмотрела в течение нескольких мгновений, а потом прошептала:
— Не может быть… Древняя Кровь… Это невозможно…
Чезаре наконец-то оторвал глаза от Волчьего Рубина и встретился взглядом с Алисандой. Она не стала играть в гляделки, сдалась сразу. Более того, медленно опустилась на колени, на жёсткие камни, не забыв изящно подобрать подол.
— Действительно, Древняя Кровь. Простите, господин…
Часть 2
Но — во дворце заговор! Этого ждали!
Им пропитались портьеры и стены…
Глава 2.1
Восставший из небытия Ликан действительно поражал великолепием архитектуры. Влад, конечно, ещё раньше, присматриваясь к развалинам, предполагал, что в прошлые времена здесь было очень красиво, но даже не представлял насколько. Дома с цветными фасадами, блистающие своим уникальным стилем, словно над каждым проектом трудился индивидуальный дизайнер. Прямые, как стрела, улицы, на каменных плитах которых, как выяснилось, тоже был какой-то узор, ранее стёртый временем. Небольшие круглые клумбы, словно ухоженные заботливым садовником, радовали глаз необычными цветами, поразительно крупными, с причудливыми лепестками.