3
Ему удалось поспать несколько часов, в девять нужно было приготовить Лизе завтрак. Александр понимал, как бы он того ни хотел, он не сможет отправиться в экспедицию. Ему не с кем оставить дочь. Единицы знали о существовании девушки и еще меньше знали, что она из себя представляет. Мало того, Александр этого боялся. Лиза вполне могла стать оружием запугивания мирных людей, но скорее всего от нее захотят избавиться.
Он прошел на кухню, ощущая сильную усталость от бессонной ночи. Нужно было выпить кофе, чтобы взбодриться. Ближе к обеду обязательно ляжет поспать, чтобы иметь возможность поработать вечером. Но в этот раз не допоздна, иначе есть риск сбить свой режим.
Уже на кухне Соколов вспомнил про неожиданное открытие. С мыслями о нем он засыпал, строя предположения, хотя на самом-то деле оно мало его волновало. Это была всего лишь неисправность в передаче сигнала со спутника, хотя весьма необычная. Александр потратил достаточно времени на ее изучение, немного уйдя от своих основных поисков. Он даже распечатал фрагменты сбоя сигнала на нескольких десятках листов и разложил их на полу, создав идеальный круг, искривляющий ландшафт.
Стоило ли это того, чтобы тратить столько времени? Александр все же увлекся на несколько часов, но после возобновил основные поиски и, в конце концов, остановил свой выбор на островах.
Несколько десятков небольших, но вполне приспособленных для жизни островков суши. Со спутника было невозможно разглядеть, есть ли на них какая-нибудь жизнь, поскольку большинство суши закрывали обширные насаждения, оставляя место только для песчаных пляжей вдоль кромки воды.
Вполне подходящие места для создания колоний, тем более, острова официально являлись заповедной зоной, и на них было запрещено проживать. Если бы Соколов искал место для жизни вдали от всего человечества, то выбрал бы именно такое.
Он приготовил завтрак для Лизы, полностью воодушевленный своими ночными открытиями. Было теперь о чем поговорить с Анатолием, а главное с чего начать поиски.
Александр поднялся на второй этаж, неся на подносе суп. Лиза любила хорошо завтракать не очень тяжелой пищей. В обед он позволял ей мясные блюда, а на ужин совсем немного овощей. Большое количество тяжелой пищи перед сном могло сильно ее взбудоражить, и девушке будет обеспечена бессонная ночь. В ее организме много нарушений, перечень которых мог ужаснуть современного человека. Одними из них являлась чрезмерная возбудимость, а также приступы агрессии, не частые, но достаточно сильные. Плюс ко всему меланхолическое настроение, когда Лиза целыми днями не вставала со своей кровати. А мигрень стала частым явлением, волновавшим Александра больше всего.
Он продолжал лечение дочери все годы, точно зная, что без этих процедур девушка не протянула бы до своих лет. В прошлом веке человечество предпочитало лечиться, используя колоссальное количество всевозможных лекарственных средств. Больницы строились повсеместно, в них людей практически накачивали лекарствами в надежде, что это поможет продлить жизнь, поправив здоровье.
В современном обществе лекарства полностью отсутствовали, существовали поликлиники, где можно было пройти рядовое обследование, там же следили за развитием беременности. Здоровье в людях заложено на генетическом уровне.
Соколову пришлось достаточно много потрудиться в поисках способов поддержания жизни Лизы. Он часто рисковал, делая лекарства, основываясь на медицинской литературе.
Он часто вспоминал надпись, сделанную Екатериной в блокноте, когда женщина создавала модель своей будущей дочери.
АКТРИСА
Да, их дочь могла быть сейчас актрисой, возможно, очень известной. Она могла работать в киностудии, получая большие деньги и радуя родителей своими новыми ролями.
Но этим мечтам было суждено остаться в прошлом. Все получилось так, как получилось. Жертва за важное человечеству открытие была принесена, хотели они с Екатериной этого или нет. Их дочь превратилась в монстра, чудовище, обитающее на втором этаже загородного дома.
Александру понадобилось много сил, чтобы новость о родившемся мутанте не распространилась повсеместно. Это были самые тяжелые дни в его жизни, когда все держалось на тоненьком волоске.