Его автомобиль остановился возле трехэтажного частного дома, где на пороге появилась Ангелина. Пятидесятипятилетняя женщина была красивой и подтянутой, совершенно не выглядевшей на свои годы. Она помахала сыну рукой и что-то громко сказала в сторону открытой двери, видимо, оповещая супруга о прибытии Александра.
- Почему без звонка и где Катя? - сразу же начала задавать вопросы женщина, как только Александр вошел в дом.
Здесь как всегда царила идеальная чистота и свежий запах хвои. В доме ничего не менялось с тех пор, как он покинул родовое гнездо. Александру нравилось это идеальное спокойствие и постоянство, что навевало воспоминания из детских лет.
- Я проездом, - ответил он, поцеловав мать, после чего прошел в гостиную комнату.
- Дорогой, - громко сказала Ангелина, обращаясь к супругу. - Ты поздороваешься с сыном или нет?
Она усадила Александра на диван, сев рядом, не сводя при этом с сына взгляд.
- Ты ведь знаешь отца, его невозможно выдернуть из рабочего кабинета. Работа на работе и работа дома. И так всю жизнь.
- Сколько я его помню, - ответил, улыбнувшись, Александр.
Его отец был настоящий трудоголик, он много работал, получая от этого удовольствие. Говорил, что именно большой труд помогает человеку чего-то добиться в жизни, пусть в тебя ученые вложат сколько угодно генов таланта, но только лень способна будет уничтожить это все.
- Я уже иду, - раздался голос сверху, вслед за которым последовали шаги на лестнице. Высокий, статный мужчина спускался вниз, держа в руке фужер с вином. Как и всегда, находясь дома, Николай Владимирович был одет в хорошие брюки и дорогую рубашку. Мало когда доводилось увидеть отца в домашней одежде.
Однажды Александр сказал матери о том, что его отец и на пляж пойдет в костюме и туфлях. В ответ женщина рассмеялась, но потом серьезно ответила: «В автомобиле у него всегда есть запасные вещи».
- Что привело тебя к нам столь неожиданно? - спросил мужчина, подходя к дивану. Александр сразу же поднялся и мужчины, пожав друг другу руки, обнялись. После этого Александр опустился обратно на диван, а Николай сел в свое излюбленное кресло.
- У меня к вам есть серьезный разговор, - начал он, попеременно глядя в глаза матери и отцу. Они смотрели на него в ответ с нескрываемым любопытством. В семье Соколовых так было заведено: никто никогда ничего не скрывал от своих близких. Любая проблема выносилась на всеобщее обсуждение и только так они могли решить многие трудности, возникавшие в жизни. Поэтому участие родителей в жизни Александра было очень для него важным, тем более он считал, что сегодня пришел, пожалуй, с самой важной проблемой, с которой ему пришлось столкнуться. Ему как никогда требовался если не совет, то хотя бы честные ответы на вопросы.
- Мы с матерью тебя слушаем, - сказал Николай, поставив фужер с вином на небольшой столик.
- Почему вы решили сделать меня именно ученым? -
спросил после коротких колебаний Александр, и вопрос ненадолго повис в воздухе.
- Это хорошая работа, - ответил, наконец, мужчина строго, по-отцовски глядя на сына, словно не желая, чтобы в дальнейшем их решение осуждалось.
- Это хорошая работа, - подтвердил Александр. – И я благодарен вам за нее. Но почему я не стал таким как все мои предки?
Ангелина продолжала молчать, поглядывая то на супруга, то на сына. Было видно, что несколько десятилетий назад решение принималось не ей, во всяком случае, последнее слово было за Николаем. Теперь женщина молчала, не встревая в разговор раньше времени.
- За двадцать лет до твоего рождения был создан КРД, - начал мужчина, вынув из деревянной шкатулки, стоявшей на деревянном, резном столике сигару. Приятный запах слегка коснулся обоняния каждого в комнате, и Александр также ассоциировал его с детскими воспоминаниями.
Тем временем Николай продолжал:
- Комитет по Контролю Рождаемости Детей. Это была необходимость. Важная. Для формирования нового общества. Все люди стремились создать своих детей счастливыми, успешными и главное знаменитыми. Рожденных актеров было столько, что они путались в памяти зрителей, тем более, что все они были похожи на прототипы актеров времен, когда в нашу жизнь еще не внедрялась генная инженерия. Фотомодели, топ-модели, все они выстраивались в гигантские очереди, надеясь найти работу на страницах глянцевых журналов. А издательские дома не справлялись с потоком рукописей.