Следующим пунктом программы стали ложки. Однажды, сидя все в том же кафе, Линор уронила ложку для торта и подумала, что неплохо было бы, если бы ей принесли чистую. Чистую ложку ей и правда принесли, она даже не успела сама об этом попросить. Но затем ложки стали попадаться на ее пути гораздо чаще, чем следовало. Они валялись на мостовой, выпадали из водопроводных труб и из гнезд. К счастью, их хотя бы не сбрасывали на голову.
Пора было что-то предпринять. Линор отправилась в гости к Клоду.
— Знаешь, — заявил он ей с порога, — это очень хорошо, что ты пришла. Я тут откопал сундук с чьими-то вещами, кажется, прежнего владельца. И в нем лежит пара очень красивых юбок. Тебе не нужны, случайно? Да, а еще там набор из 12 серебряных ложек, ума не приложу, куда его деть… Кстати, что ты думаешь о выхухолях?
— Что? Какие-такие выхухоли? — ложки и юбки Исет еще могла стерпеть, но выхухоли тут были совсем уж не к месту.
— Понимаешь, — смутился Клод, — мне немного одиноко временами. Вот я и подумал, что неплохо бы завести какую-нибудь зверюшку…
— Выхухоли живут в воде, — объяснила Линор, которая уже чувствовала себя экспертом по этим зверькам, — ты же не собираешься затопить свою квартиру?
— Да нет, не собираюсь…
— Слушай, — продолжила девушка, которой только что пришла в голову гениальная мысль. — Я знаю, как тебе помочь! Вот, возьми, — она сняла амулет и протянула его Клоду, — это очень действенное средство. Оно дает тебе то, чего ты хочешь. Хочешь зверюшку — будет тебе зверюшка.
— О… а тебе самой он не нужен? Ведь я понимаю, что это ценная вещь…
— Нет, нет, — сказала Линор. — Я уже получила то, чего хотела.
— Спасибо, — поблагодарил Клод, надевая амулет на шею.
На следующий день Клод встретил собаку. Собака сидела рядом с его домом и явно скучала. Время от времени она оглядывалась, будто ждала, что кто-то вот-вот появится. Очевидно было, что ждала она не Клода — мельком посмотрев на молодого человека, собака равнодушно отвернулась.
Хотя, потом все же передумала. Молодой человек уже отошел шагов на двадцать, когда сзади раздался голос.
— Здравствуйте, — вежливо произнес кто-то за его спиной.
Клод обернулся. Кроме собаки на улице никого не было.
— Здравствуйте, — ответил Клод не менее вежливо. — А кто…
— Я, кто же еще, — теперь было ясно, что говорила именно собака — челюсть у нее при этом неестественно двигалась. — У меня к вам вопрос.
Животное поднялось и неторопливо потрусило к Клоду. Надо сказать, что было оно не маленьким, да и вид у него был не очень мирный. Когда собака подошла, Клод подумал, что зверь вообще больше напоминает волка.
— Я хочу спросить… вы тут моего хозяина не видели? — продолжила собака.
— А как он выглядит, ваш хозяин?
— Такой седой. С одним глазом. Вокруг него еще обычно вороны кружатся.
Клод задумался.
— Нет, — наконец сказал он, — такого не припомню.
— ОК, — вздохнула собака, — подожду еще.
Клод вернулся домой поздно вечером. Собака все так же сидела рядом с его дверью.
— Хозяин так и не появился? — спросил молодой человек.
— Нет. Шляется незнамо где! А я тут сиди и жди, на холоде. И еды вокруг нет…
— Знаете что, — предложил Клод, — а не хотите у меня дома подождать? Там все же теплее. И еда есть.
— Отлично! — собака бодро вскочила на ноги. — Буду премного благодарен. Меня Фреки зовут.
— Очень приятно, а я Клод.
Хозяин не появился ни на следующий день, ни еще через день. Впрочем, Клод не возражал. Собака, которая все же оказалась волком, была отличным собеседником с широким кругозором и интересными, хотя и несколько радикальными, взглядами. Клод и Фреки долго беседовали обо всем подряд, ходили гулять в парк и даже несколько раз поднимались на городскую стену, т. к. Фреки сказал, что его хозяин иногда там появляется.
А через неделю Клод, возвращаясь поздно вечером домой, услышал голос. Клод был один — Фреки остался дома.
— Привет, — сказал голос.
— Привет, — удивленно огляделся Клод.
Он стоял на мосту, и вокруг никого не было. Росли, правда, густые кусты рядом и, кажется, голос донесся как раз оттуда.
— Э… — нерешительно произнес голос.
— Вы что-то хотели спросить?
— Да! — голос замолк, будто набираясь храбрости. — Возьми меня к себе жить, хозяин!