Показываться на улицах города Дэвиду стало опасно – у многих жителей были свои приборы, и они могли просто посмотреть на него. Также профессора мог заметить и патруль. Если брать во внимание, что Дэвид был мэром и главное идейным лидером, не трудно было представить, чем могло кончиться такое разоблачение.
Мы, как два не самых глупых физика, принялись решать, как можно выйти из этой ситуации. Совсем не появляться на людях было невозможно - это был не вариант. Нам ничего не приходило в голову до тех пор, пока вдруг Дэвид, самым случайным образом, не сделал одного незначительного открытия. Однажды он обнаружил, что нейлон не пропускает излучение, улавливаемое нашим прибором. Если одеться полностью в костюм из нейлона, то на мониторе прибора Куперштайма не было видно никакого свечения исходящего от человека. Мы не могли пока объяснить этот эффект, но это сейчас было не важно.
Мы заказали пару костюмов из нейлона. Они были похожи на спортивные костюмы. Ему придется ходить в этом всегда, когда он соберется появиться на людях. Но это было гораздо меньшее зло, чем быть обнаруженным. Также мы заказали специальные перчатки и маски, натягивающиеся на голову. Оставались неприкрытыми только глаза, но это легко решалось с помощью солнечных очков. Объяснить новый вид мэра можно было, разве что болезнью или наоборот, паническим страхом чем-нибудь заразиться. Во всей этой экипировке он был похож на человека-невидимку из романа Уэллса.
Шли дни и наконец, настало время праздника – нашему городу исполнялся год со дня основания. Были подготовлены развлекательные мероприятия, на центральной площади устроили ярмарку и подготовили целую концертную программу.
Дэвид написал поздравительную речь – он должен был открывать праздник. И вот наступил тот день, когда мы все могли сказать друг другу о том, что хорошо потрудились. Что мы все молодцы и, несмотря на трудности и препятствия, у нас все-таки получилось. Что сегодня мы можем веселиться и отдыхать – мы это заслужили.
Под радостный шум толпы Дэвид, я, и несколько лиц из администрации города, зашли на специально построенную трибуну. Увидев своего любимого мэра люди стали приветствовать его. Он пользовался у них большим уважением. Вдохновленный этим, он начал свою речь:
- Мы с вами прошли большой путь за этот год! Мы с вами тут не просто живем, а выполняем очень важную миссию. Вы люди новой цивилизации, которая со временем заселит весь мир. Возможно, до этого мы с вами и не доживем, но это не меняет дела. Вы первые и за это вам спасибо. Спасибо за то, что согласились отказаться от всего в своей жизни и присоединиться к нашему эксперименту.
Пока Дэвид говорил, я, стоя в стороне, рассматривал толпу через прибор. Это было поистине красиво – вся площадь была в светло-серых и почти совсем белых человеческих силуэтах. Это было похоже на огромный луг белых тюльпанов, который однажды мне довелось увидеть в горах Небраски. Попадались, конечно, и чуть более темные оттенки, который был теперь и у меня, но они не портили общей картины.
- Экономика нашего города за последний год набирала обороты. Товарооборот с соседними городами и штатами только за последний месяц увеличился на двадцать процентов, - продолжал Дэвид.
Я хотел было выключить прибор, как вдруг из толпы раздался крик:
- Он темный! Наш мэр темный!
Дэвид прервал речь, и над площадью наступила тишина. Те, у кого были с собой приборы, подняли их и направили на нас. Я не сразу понял как человек из толпы заметил темно-серый цвет профессора – он был полностью одет в свою новую экипировку, а на лице были солнечные очки. Но тут мой взгляд опустился на его руки – Дэвид, в порыве пламенной речи, машинально снял перчатки! Я направил на него прибор и увидел спереди его нейлоновых рукавов темные пятна!
Толпа безмолвно стояла. В этот момент я понял, что недооценивал роль Дэвида как идейного лидера этих людей. К нему не просто прислушивались, а на него равнялись как на пример. Как будто все они шли в темноте, а Дэвид был маяком, который был всегда виден… и вдруг погас. Это было видно по заторможенной реакции толпы, которая не бросилась в разные стороны все громить, а стояла в растерянности.
Тут сам Дэвид, вдобавок, выдал себя тем, что стал стыдливо натягивать перчатки обратно. Это вывело застывшую толпу из оцепенения. Люди загудели, раздались возмущенные крики. Кто-то кричал про обман, кто-то кричал про неудавшийся эксперимент федералов и прочую чушь. Чувствовалось, что люди не могли прийти в себя после такого разоблачения. Они не ожидали, что любимый мэр, ведущий их в светлое будущее, окажется обычным обманщиком и манипулятором. Каждый на площади сейчас задавался вопросом – «зачем мы все здесь?»