– Сильно разозлился?
– Он ко мне уже злой зашел, а так еще сильней разозлился.
– На машине был?
– Не знаю, не видела.
– Вы когда сменяетесь?
– Да уже жду смену.
– Если дождетесь, не уходите, у меня еще могут возникнуть к вам вопросы.
Артем вышел из помещения, но на полпути к лифту резко повернул назад и увидел, как женщина набирает номер телефона. Он сурово нахмурил брови, и она, заметив его, сбросила вызов.
– Марте звонили?
– Да нет.
– Если позвонит, скажите, что клиент к ней. А скажете, что из полиции, ждите неприятностей, я не шучу… Да, и если к ней кто-то придет, пропускайте, про меня ни слова!
Марта-Марина встретила его сконфуженной улыбкой. Роста выше среднего, стройная, густые русые волосы, выразительные глаза, изящный носик, пухлые губки, в общем, все, чтобы признать девушку красивой. Волосы уложены, макияж наведен, лиф смелого платья для коктейлей туго заполнен роскошными полушариями. На ногах тапочки на высоком каблуке.
Девушка неохотно впустила Артема в квартиру, а когда он зашел, попыталась остановить его:
– Мы же с вами еще не встречались, может, вас не устроит цена вопроса.
– Сколько?
– Полторы тысячи долларов за два часа.
Запрос был нереальным, можно не сомневаться, что Марта нарочно заломила цену. Что-то случилось, кто-то ей позвонил, и она отказывалась от заказа – пока методом финансовой невозможности.
– Договорились, – с мефистофельской улыбкой посмотрел на нее Малахов. Ему очень хотелось знать, как будет выкручиваться Марта. Или не будет? Деньги все-таки серьезные, трудно удержаться от соблазна.
– Э-э, может, не сейчас?.. Я могу вам позвонить…
– Откуда? У вас заберут телефон.
– Где заберут телефон? – опешила девушка.
– В полиции.
Артем взял ее за руку, осмотрел пальцы с внешней стороны: костяшки не сбиты, даже царапин нет, и ногти в идеальном состоянии. Да и не могла она избить Лысенкова.
– В какой еще полиции? – Марта пугливо отдернула руку.
– За вами могут приехать и забрать в участок. Вы же сегодня были в гостях у Лысенкова?
– У Лысенкова?
– Лысенков Роман Валентинович.
– Ах, Рома…
– Отдыхали с ним?
– Ну, во-первых, это он со мной отдыхал, а во-вторых, кто вы такой?
– Лысенков Роман Валентинович мертв.
– Вы так и не ответили на мой… Как мертв?! – запоздало дошло до Марты-Марины.
– Когда вы уезжали от него, Лысенков был жив?
– Да, он был жив…
– Ваш жених всего лишь его избил?
– Мой жених?! – ахнула Марта.
– Он поехал за вами на Покровское шоссе.
– Миша поехал?
– Ну, не знаю, кто у вас там жених.
– Пока не жених…
– Но условия ставил!
– Ну да.
– А вы их нарушили!
– Э-э… Вообще-то я свободный человек!
– Это Миша избил Лысенкова? – в упор спросил Артем.
– Э-э, я не знаю… Да, я была с Ромой, он мой постоянный клиент, но Мишу я не видела. Я уехала, Рома еще помахал мне рукой.
– Может, вы встретили Мишу на обратном пути?
– Да нет, не было его… Ну, стоял кто-то там, у дороги.
– Кто у дороги стоял?
– Ну, это, выезд на Покровское шоссе. Мужчина какой-то стоял, курил. Я подумала, что это куст, но там огонек мелькнул, разве куст курит? Темно было, фонарь далеко светил…
– У дороги фонарь? На Покровском шоссе.
– Ну да.
– До поселка, до избушек с полкилометра пути. Мало ли кто мог идти по дороге да свернуть за куст по нужде. Или даже на машине за кусты заехать, по той же нужде, которая двигала той же ночью Лысенкова. С девушкой заехал, утомился, вышел на перекур – обычное дело.
– Если точней, семьсот.
– Ты замеряла?
– Рома говорил, он там поселок строить собирался…
– Он собирался?!
– Ну да, оформить землю в собственность, сказал…
– А разве земля не в собственности? Разве поселок не построен?
– Э-э… Ну, я не знаю, – замялась Марта, поняв, что сболтнула лишнее.
Разговор прервал звонок в дверь, и на экране домофона высветились маленькие, злые глаза, будто прилипшие к большому носу. Над бровью четко выраженная ссадина, короткая, но глубокая, вокруг немного припухло – это все, что смог разглядеть Малахов.
– Миша? – спросил он.
Марта кивнула, поджав губы.
– Стой, как стоишь! – открывая дверь, приказал Артем и с нарочитым восторгом добавил: – Умеешь ты порадовать гостя! Завтра еще зайду!.. Ой, а это кто?..
– Никуда ты не зайдешь! – зарычал парень, поднимая руки, чтобы схватить его за грудки, и Артем успел заметить, что костяшки пальцев сбиты и стекло на часах треснуто.
– Ух ты!
Он перехватил обе руки, но заломил за спину только одну. Парень крепкий, тело аж вибрировало от переизбытка разрушительной энергии, поэтому пришлось действовать в полную силу. Острая боль скрутила Мишу, опустив его на колени, а затем уложив на живот. Артем ловко свел за спину обе руки, одно запястье закольцевал, другое. И на туфли обратил внимание, салфеткой протерты или тряпкой, но на подошве остались следы знакомой глины.