- Что с Вами? - подскочил Клод. На камни полетели кисти и краски. - Вы меня слышите?
Женщина только хрипела, запрокинув голову.
- Помогите! - закричал Клод мимо проходящим людям. - Кто-нибудь, помогите!
Но люди вокруг спешили по своим делам, бросая на них косые взгляды. "Думают, что она заражена", - понял Клод.
Вдруг в голове его вспыхнуло воспоминание: ему шесть и отец впервые показывает на одном из слуг как делать искусственное дыхание.
- Уложи его на пол и положи ладонь на нижнюю часть грудины, - он уложил дворецкого и надавил чуть выше живота. - Затем вторую руку сверху и прямыми руками дави всем телом, - он сложил прямые руки и надавил всем телом. - Считай до десяти: раз - толчок, два - толчок, - с этими словами на каждый счет он надавливал на грудь дворецкого, а тот глубоко задышал в такт его действиям. - Затем запрокинь голову, - голова слуги была откинута назад. - Одну руку под шею, второй зажми нос и дуй ему в рот изо всех сил, - отец достал свой батистовый платок, положил на рот дворецкому, зажал ему нос и что есть силы дунул в рот.
- Ну и мерзость! - поморщился маленький Клод от отвращения, за что получил подзатыльник от отца и вечер без ужина.
Но сейчас он словно наяву видел четкие отцовские движения и повторял за ними. Нащупав место, где грудина переходит в живот, он положил руку на руку и надавил всем телом.
- Раз! Два! Три! - считал он в такт движениям. Изо рта женщины вырвался хрип. - Четыре! Пять! - продолжал Клод, вспоминая, есть ли у него платок, чтобы сделать дыхание рот-в-рот. Но тут женщина издала протяжный стон, открыла глаза и закашлялась.
- Что тут происходит?
Клод поднял глаза и увидел перед собой доктора Мернье, растрепанного и в домашних туфлях. Видимо, кто-то все-таки позвал на помощь. Чуть поодаль, старательно разглаживая усы, стоял жандарм. Вокруг уже успели столпиться зеваки.
- Ей стало плохо, - Клод помог женщине сесть. - Она вдруг упала и...
Доктор склонился над женщиной, прикоснулся к шее, считая пульс, посмотрел в глаза.
- Помогите мне, - попросил он жандарма. - Ее нужно поднять и отвести домой. Как Вы, дорогая Нина?
- Спасибо, доктор, - едва слышно прошелестела она. - Все хорошо. Я почти увидела Пьера... Почти... Ах, зачем Вы спасли меня...
- Не волнуйтесь, милая, - сказал ей Мернье. - Он Вас обязательно дождется, обязательно.
- Я знаю, - выдохнула Нина.
Доктор обернулся к Клоду:
- Ее "спасибо" принадлежит Вам, коллега, - улыбнулся он и слегка поклонился.
Клод стоял ошарашенный и онемевший. Призраки прошлого отступили от осознания, что он едва не соприкоснулся со смертью. Краем глаза он видел перешептывающихся людей и любопытные взгляды, но не замечал. Он смотрел вслед удаляющейся Нине в сопровождении доктора и жандарма и впервые в жизни был немного благодарен отцу.
Желудок предательски заурчал, возвращая Клода к действительности. На этюднике лежал портрет Нины, который так и не забрали, а ветер катил по мостовой упавшие кисти. Клод бросился подбирать добро, рискуя снова угодить под чьи-то колеса, но его уже не окрикивали сердитые возницы. Его старались аккуратно объехать или затормозить. Когда все в зоне видимости было собрано, Клод решил, что можно устроить перерыв и пойти пообедать к Лукасу. Но только этюдник был собран, перед художником выросла знакомая приземистая фигура вчерашнего офицера с моноклем.
- Я пришел обсудить с Вами заказ, - начал он.
- Вы уже поговорили с Абрамом? - удивился Клод, пытаясь его обойти, но тот ловко перекрывал все попытки сбежать.
- Нет, но я не думаю, что старик мне откажет, - настаивал господин. - Я пришел договориться о цене.
- Это Вам тоже следует обсуждать не со мной, - Клоду отчего-то был малоприятен этот человек равно как и его манера слышать только самого себя. Не теряя надежды уйти пообедать, Клод решил обойти торговый ряд, но и заказчик не отставал.
- Вы должны быть польщены, - с укоризной продолжал он. - Вместо того, чтобы послать за Вами, я сам, лично пришел сюда...
- Дяденька! - прервал его высокий детский голос. - Дяденька, подождите!
Клод оглянулся, но никого не увидел.
- Дяденька! - раздалось где-то совсем рядом. Клод ступил пару шагов назад и едва не налетел на маленькую девочку.
Она была очень мала и очень худа, судя по всему, от недоедания. Большие глаза выделялись на остроскулом лице, отчего Клоду она напомнила стрекозу. Темные волосы собраны в два хвоста, платье старое, застиранное, но опрятное и без дыр, а на ногах грубые ботинки на пару размеров больше. В тонкой руке девочка сжимала кисть с зазубринами на гладкой черной рукоятке - самую любимую кисточку Клода, которую он всегда носил при себе.
- Дяденька, Вы уронили, - сказала девочка и протянула Клоду свою находку.
- И вообще, что Вы себе позволяете! - все еще не унимался господин с моноклем, преследовавший Клода. - Вы хоть знаете...
И тут он наткнулся на девочку и замер, как ищейка, учуявшая дичь. Клод с удивлением смотрел, как меняется его лицо: вместо покровительственного выражение сменилось брезгливым и презрительным, будто он увидел что-то крайне неприятное. Смерив взглядом щуплое тельце и потрепанную одежду, он протянул:
- А разве такой замарашке можно ходить по центру города в разгар дня?
Девочка вздрогнула, как от удара, и покраснела.
- Нет, месье, я... Я увидела кисть и хотела вернуть...
- Она просто вернула мне мою кисточку, - сказал Клод куда резче, чем ему бы хотелось. - Разве это преступление?
- Нет, что Вы! - замахал руками господин, возвращая на лицо улыбку. - Разумеется, нет.
Девочка молчала и смотрела на Клода глазами, полными слез. Он присел перед ней на корточки и постарался искренне улыбнуться, глядя ей в глаза.
- Спасибо тебе большое, - сказал он и положил руку ей на плечо. Под ладонью чувствовалась грубая ткань и тонкая хрупкая кость, обтянутая кожей. - Это самая дорогая мне вещь, поэтому в благодарность я выполню любую твою просьбу. Чего ты хочешь?
Девочка, казалось, не верила своим ушам. Она переводила удивленный взгляд с Клода на офицера и молчала.
- Ну же, не бойся, - приободрил ее Клод. - Я могу тебя нарисовать, если ты захочешь.
- Но... - протянула она. - Господин мэр же...
Клод обернулся к своему преследователю.
- Так Вы - мэр?!
- Имею честь, - он приосанился и выпятил грудь. На солнце монокль поблескивал и пускал солнечных зайчиков. - Я Фернан де Монтрев, полковник в отставке и мэр этого славного города.
Клод вытаращил на него глаза и на время забыл о девочке.
- Как Вы сказали? Де Монтрев?
- Именно, - кивнул тот.
Где-то с минуту Клод раздумывал. В нем боролись неприязнь к человеку и отчаянное желание узнать тайны заброшенного особняка. Наконец, он ответил:
- Знаете, я согласен на Ваш заказ. Завтра утром я приду рисовать Ваш портрет.
- Чудно! - довольно ухмыльнулся мэр. - Я пришлю за Вами.
- Но я... - начал было Клод, но мэр уже его не слушал. Получив согласие, он тотчас развернулся и стремительным чеканным шагом отправился прочь.
Клод снова повернулся к девочке. С уходом мэра она посветлела и перестала дрожать, но все также смотрела на художника глазами, полными восхищения. Облизнув пересохшие губы, она робко произнесла:
- Дяденька художник... А Вы правда нарисуете меня?
- Правда, - Клод торжественно кивнул, ободряюще улыбаясь ей. - Как тебя зовут, милая?
- Люси, - девочка потупилась, уставившись на свои тонкие ноги в безобразных ботинках. - А Вы можете нарисовать не меня, а мою сестру?
- У тебя есть сестра? Младшая?
- Нет, - Люси отрицательно помотала головой. - Она на четыре года старше меня, ее зовут Мари. Но... Она не может к Вам прийти, - последние слова Люси постаралась сказать как можно тише, буквально выдыхая их.
- И что же не так с Мари?
- Она больна, - призналась Люси и заплакала. - Я так боюсь, что это лихорадка, очень боюсь! У меня никого нет, кроме Мари. Дяденька, Вы же нарисуете ее, правда?