- Абрам, - тихонько позвал Клод, чтобы не услышал Лис, но тут в его голове уже знакомый голос отчетливо произнес:
"Он тоже должен услышать".
И Клод готов был поклясться, что Лис кивнул ему.
Абрам подошел к Клоду и вслед за ним посмотрел вниз. Увидев Лиса, он встряхнул седой головой и потер глаза, но животное никуда не пропало. Голос в голове Клода сказал:
"Это срочно, поэтому я должен сказать вам обоим. Времени почти не осталось".
- Ты тоже можешь слышать его? - тихо спросил Абрам у Клода. Тот кивнул.
"Черная лихорадка вернулась в город. Пока часы стоят, жизнь не пойдет вперед. Черное сливается с белым, и души не могут обрести покой".
- Что это значит? - прошептал Клод, но Абрам шикнул на него, призывая молчать.
"Она голодна и разгневана. Времени мало".
- Но что нам делать? - тихо спросил Абрам.
"Спасите невинных, пока не стало поздно. Найдите ее".
- Стоит ли... - Абрам кивнул в сторону Клода.
"Он знает все, что нужно".
- Кого найти? Как спасти? - паниковал Клод, едва Лис растаял, прихватив с собой и голубые огоньки. Абрам закрыл окно и уселся снова за стол. Клод же нетерпеливо мерил шагами кухню.
- Надо что-то делать! Вы сами слышали - времени мало! А что, если умрет Эмиль? Или, чего хуже, заразит семью? Почему этот Лис просто не скажет, как остановить болезнь?
- Потому что он не знает, - выдохнул Абрам.
- А кстати, - Клод остановился на полпути и повернулся к старику. - Вы же говорили, что Лис - это миф, легенда, Вы никогда его не видели. А сами, оказывается, и слышать его можете?
Абрам опустил голову.
- В первый раз он пришел ко мне перед пожаром и попросил помочь, - сказал он едва слышно. - Но я ничего не сделал. Он всегда говорит загадками, и даже я не могу его понять.
- С чего мне верить Вам?
Абрам поднял голову и посмотрел Клоду в глаза.
- А с чего мне лгать?
Молчание. Клод смотрел в окно, пытаясь понять, что еще важное он мог упустить.
- О ком он говорил? Кто она?
Абрам не торопился отвечать. Минуты шли медленно, воздух в комнате будто сгустился и тяжестью осел на плечах. Клод все еще смотрел в окно, боясь обернуться и посмотреть в лицо старика, будто одно его выражение откроет ему какую-то страшную и ненужную тайну. На карниз села ворона и пронзительно каркнула. В унисон с ней Абрам произнес:
- Ведьма.
Клод вздрогнул и обернулся.
- Что? Как?
Абрам пожал плечами. Клод обошел стол и сел на стул напротив него.
- Это единственное, что я смог понять. Я не знаю, кто она, откуда взялась. Она питается душами: прошлая эпидемия и пожар дали ей достаточно, чтобы затаиться на несколько лет, но сейчас она вновь голодна. И она пойдет на все, чтобы утолить голод.
- Разве ее возможно остановить? - прошептал Клод в ужасе. Все происходящее казалось ему чем-то ирреальным.
- Разве у нас есть выбор? - на удивление спокойно поинтересовался Абрам.
И тут со второго этажа раздался пронзительный детский крик.
Зарисовка двенадцатая. Марк
Небо темным беззвездным куполом висело над городом. Улицы будто поглотила странная, необычная тишина: казалось, что звуки исчезли, оставив пустоту, давящую на перепонки. Свет в окнах давно не горел, и темные улицы Тремолы освещались лишь дрожащими огоньками свечей в фонарях.
Вакуум тишины разорвал стук копыт по брусчатке центральной площади. Звук был таким резким, будто внезапно началась гроза. Но вот из-за поворота резко появилась лошадь настолько черная, что казалась порождением ночи, обступившей город. На спине она несла двух всадников, один из которых то и дело безвольно болтался из стороны в сторону. Лошадь резко затормозила у самой башни, и всадники спешились. Первый из них легко соскочил на землю, увлекая за собой бессознательное тело второго, а потом оба они скрылись за маленькой дверью в башне, которую едва ли можно было приметить издалека.
Винтовая лестница уходила на самый верх, но все, что было выше, утопало в темноте. Юноша, подхватив свою спутницу, которая все еще была без сознания, стал подниматься на вершину башни, перешагивая через одну ступеньку. Ближе к вершине света стало чуть больше: лестница венчалась небольшой площадкой за самыми часами, сквозь механизм которых в башню попадало немного света, осветившего мрачное лицо Марка. Он оставил тело девушки у кирпичной стены, прислонив к ней спиной, а сам подошел к механизму. Большие и маленькие шестеренки крутились перед глазами, создавая какую-то свою особую симфонию из скрипов и звуков. Марк внимательно смотрел на них, будто хотел увидеть что-то большее, доступное лишь ему.
Внезапно потеряв самообладание, она ударил кулаком в стену:
- Почему снова?! - закричал он.
Звук его голоса эхом разнесся по винтовой лестнице, замирая у самой земли. Марк повернулся спиной к девушке и продолжал колотить стену.
- Я же все сделал правильно! Почему?
Когда руки начало саднить, он отошел от стены и снова посмотрел на стрелки часов, мерно шагающих по кругу. Тиканье заполняло все пространство комнатки и отдавалось эхом в голове Марка, совсем как его голос в башне минуту назад. Просунув руку через шестеренку, он попытался остановить минутную стрелку, но она неумолимо сдвинулась, разрезав ладонь.
- Ай!
Отскочив от механизма, Марк продолжал сверлить часы взглядом, но теперь уже с ненавистью. Здоровая рука его вдруг юркнула под рубашку, доставая из-под нее длинную серебряную цепочку, тускло блестевшую в неровном свете. На ней был подвешен небольшой темный ключ, который Марк задумчиво перебирал в пальцах.
- Не надо, - произнес слабый голос за его спиной. - Они никогда не пойдут назад.
Марк вздрогнул и выпустил ключ из рук.
- Клая! - воскликнул он и бросился к девушке. - Клаудия, любимая!
Он попытался ее обнять, но она мягко его отстранила. Из разрезанной ладони на платье струилась кровь. Попытавшись приподняться, девушка испустила стон и снова привалилась к стене.
- Ты еще слишком слаба, - прошептал Марк. - Милая моя, Клая, скажи, это он сделал? ОН?
- Кто - он? - не поняла девушка.
- Клод? Прошу, скажи мне правду. Если это и впрямь он, то я... Я...
- И что же ты сделаешь? - Клаудия шевелила одними губами, но Марку почудился ее насмешливый тон. Все внутри него всполохнуло.
- Я! - замахнулся было он, резко вскочив на ноги. Все внутри кричало: "Я убью его!", но язык будто связался в узел, и слова так и не вылетели. - Я...
Клаудия улыбнулась одними уголками губ. На какой-то миг Марку показалось, что он наконец-то видит в ее глазах смесь симпатии и благодарности, но взгляд тут же снова стал непроницаем. Она закрыла глаза, и как-то вся обмякла.
- Что с тобой? - сам не свой закричал Марк. - Не смей уйти от меня, слышишь? Клая!
Минутная стрелка со скрипом сдвинулась, и Клаудия застонала. Все шестеренки часового механизма начали неистового вращаться, а стон девушки перешел в пронзительный крик. Она схватилась за голову и уперлась затылком в стену, будто хотела продавить кирпичную кладку башни или расплющить собственный череп. Марк в ужасе смотрел на нее, но не мог ни пошевелиться, ни вскрикнуть, а за его спиной буйствовал механизм: от него уже исходило слабое золотистое сияние.
Внезапно все прекратилось. Клаудия еще кричала, но уже тише, а Марк, выйдя из оцепенения, бросился к ней и обнял - на этот раз она не сопротивлялась. Крики начали затихать, переходя в слабые стоны, а потом и вовсе смолкли. Марк ощутил, как Клаудия привалилась к его груди всем телом, голова ее безвольно опустилась набок - она снова потеряла сознание.
Страх уступил место злобе. Осторожно прислонив девушку к стене, Марк опять подошел к механизму и достал ключ. Решимость переполняла его, хотя в голове еще вертелись слова Клаудии: "Они никогда не пойдут назад". Он провел израненной ладонью по стене слева от себя и там проступила небольшая замочная скважина. Ключ легко вошел в ее пазы, но тут Марк будто бы весь оцепенел. Пальцы сами собой разжались, а стена снова приобрела первоначальный вид.