- Нет, - протянул Клод, но слово это будто растворилось в ворохе пыли и пепла.
- Давай, давай, - торопил его Марк, подкидывая на диван одежду с пола. - У нас будет куча заказов! Клиенты ждать не будут...
- Но у меня же ничего нет, - пробормотал Клод. - Нужны кисти, краски, мольберт, холст...
- Вот за этим всем мы сейчас и отправимся, - ответил Марк, активно убирающий паутину с окна, впуская внутрь яркое солнце - видимо, было уже около полудня. - Доверься старине Марку.
- А как же деньги? - не унимался Клод, завязывая ботинки. - У меня едва ли хватит...
- Так, - оборвал его Марк. - Я сказал, доверься. Уж кто-кто, а я знаю, как устроить дела в этом городе. Собрался?
Клод кивнул и подошел к окну. Внизу, на подъездной дорожке у крыльца дома гарцевали две вороные лошади.
- Марк, ты где их взял? - ахнул Клод. Жеребцы лоснились на ярком солнце, нетерпеливо били копытом, то и дело норовя пуститься вскачь. У одного из них было белое пятно на лбу, а у другого виднелись белые пряди в хвосте.
- Тебе разве не говорили задавать поменьше вопросов? - парировал Марк и скрылся за дверью.
Что-то в его словах показалось Клоду очень знакомым и настораживающим, но он задвинул эту мысль подальше, в нетерпении спускаясь вниз, чтобы получше рассмотреть двух прекрасных лошадей.
- Какого выберешь себе? - весело спросил Марк, держа обоих под уздцы. Клод наугад ткнул пальцем в того, что был с белым пятном во лбу, и они, не мешкая больше, отправились в город.
Едва они переехали мост, Клод понял, что напрасно накануне пытался запомнить дорогу: Марк повернул лошадь в совершенно противоположную сторону, поскакав вдоль реки. На этот раз Клод видел только неспокойную воду. Он никак не мог выкинуть из головы видения вчерашнего дня и страшную историю Марка, которые будто напоминали, что это тихий город хранит свои секреты. Углубившись в мысли, он не заметил, как Марк резко затормозил у какой-то лачуги, и едва не налетел на него.
- Приехали.
Небольшой одноэтажный дом, затесавшийся между двухэтажными каменными домами, едва ли можно было заметить, если не знать, где искать. Крышу его давно следовало бы заменить, окна закрывали ставни, а старая деревянная дверь дала трещину по всей длине.
- Абрам! - что есть силы заколотил в нее Марк. - Открывай, это я!
Но дверь отворилась не сразу. Лишь после третьего раза что-то за ней стукнуло, заскрипело, и чей-то такой же скрипучий голос недовольно заворчал.
- Да слышу я, еще не такой старый, чтобы по пять раз стучать.
На пороге появился грузный седой старик с проницательным взглядом, и Клод поневоле вздрогнул. Странное чувство дежавю охватило его, руки затряслись, а во рту пересохло. Будь его воля, он бы тут же вскочил на свою лошадь и помчался обратно в поместье. Но Марк с улыбкой приветствовал старика и юркнул в темное нутро дома. Хозяин дома смерил Клода недовольным взглядом.
- Чего стоишь? Давай заходи быстрее, - заворчал он, и Клод послушно зашел внутрь.
Дверь тяжело закрылась за ним. Света здесь явно не хватало из-за плотно закрытых ставней, поэтому сперва пришлось ждать, чтобы глаза привыкли к полумраку. Только спустя пару минут Клод начал различать потухший камин у дальней стены, несколько разных по высоте и ширине кресел, расставленных вокруг, небольшой столик на кривых ножках и нетронутую постель в самом дальнем углу. Все стены были завешены полками с книгами, и только над камином оставалось пустое место. На столике в окружении кресел стояла бутылка с прозрачной жидкостью и пара стаканов. Марк уже сидел в одном из кресел и наливал себе стаканчик, будто делал так каждый день по нескольку раз. И Абрам, судя по всему, не возражал.
- Это он? - только и спросил он, закрывая дверь.
- Да, - кивнул Марк, махом осушая стакан. - Проверь его сам.
Ни слова не говоря, старик откуда-то достал пару угольков и лист бумаги и всучил их Клоду. Клод в замешательстве переводил взгляд с Марка на Абрама.
- Рисуй, - пояснил ему Марк, откинувшись на спинку кресла и ухмыляясь, как объевшийся кот. - А мы пока побеседуем.
- Что рисовать? - не понял Клод. - А как же свет? Тут темно, как в подвале.
Абрам хмыкнул и развел огонь в камине. Клод хотел было сказать, что открыть окна было бы куда проще, но, когда старик опустился в самое потрепанное кресло напротив Марка, его будто осенило. Вся открывшаяся ему картина: два человека в креслах, лица, подсвеченные огнем, камин и маленький столик сложились вдруг, как кусочки мозаики, дыша странной смесью таинственности и уюта. Забыв про все оставшиеся вопросы, Клод бессознательно опустился на как нарочно появившийся тут табурет и начал рисовать. Полностью поглощенный работой, он едва ли различал шепот, которым обменивались люди, сидящие перед ним.
Огонь в камине почти догорел. Измазанный углем Клод недоуменно посмотрел на протянутую пухлую руку.
- Дай посмотреть, - пояснил ему Марк. - Ты ведь уже закончил, да?
Клод кивнул и протянул рисунок. Абрам бросил на него беглый взгляд и сказал:
- Идем.
Клод покорно поднялся и пошел следом. Краем глаза он успел заметить, как Марк поднял брошенный рисунок, присвистнул и спрятал в карман. В комнате, в которую привел его Абрам, было куда светлее, но это волновало Клода в последнюю очередь. Здесь было все, о чем только мог он мечтать: холсты, мольберты, кисти, краски, палитры. В немом восхищении Клод касался тюбиков с краской, высохших акварелей. На столике в центре комнаты стоял этюдник из черного дерева с золотой отделкой. Абрам подошел к нему, осторожно поднял и протянул Клоду.
- Каждый день ты будешь рисовать на площади перед моим магазином, - сказал он. Голос его уже утратил резкую скрипучесть или Клод просто привык к его звучанию. - Заказы крупные обсуждаешь со мной, прибыль делим пополам. Согласен?
- Конечно, - едва выдохнул потрясенный Клод, не сразу сообразив, что его, по сути, никто и не спрашивал.
- Начинаешь сегодня, - сказал Абрам и направился к дальней двери. - С этюдником аккуратнее, фамильная ценность, - добавил он и вышел.
- Молодец, друг! - это уже Марк хлопнул его по спине. - Идем, провожу тебя до площади, а то мне тоже надо бы делами заняться.
Оглушенный Клод только кивнул и на ватных ногах вышел из лачуги. Перед ним проплывали все те дни, когда он сидел в родительском доме над ненавистными учебниками и мечтал, как однажды сможет вот так рисовать портреты на заказ, зарабатывать себе на жизнь талантом, а по вечерам создавать настоящий шедевр, который прославит его в веках. И вот он уже в реальности сидит с этюдником посреди той самой площади, где играет аккордеонист и бегают босые дети, но что-то по-прежнему не дает ему покоя.
- Вы правда рисуете портреты? - склонилась над ним девушка, и Клод вздрогнул, вырванный из своих мыслей. Он посмотрел в темные глаза незнакомки и кивнул.
- Нарисуете меня? - улыбнулась она, опускаясь на стул напротив.
Клод неуверенно улыбнулся, ощущая необыкновенное волнение и дрожь во всем теле. Среди тысячи мыслей, вихрем проносящихся в голове, главной была одна: сколько брать за рисунок? Абрам ничего не говорил по этому поводу.
- Пять су, - сказал Клод первое, что пришло ему на ум и указал на медный стаканчик рядом со стулом. Видимо, ему вспомнился обед у Лукаса накануне. Девушка послушно высыпала туда пригоршню мелочи.
- Но вдруг вам не понравится рисунок? - заволновался Клод, вспомнив еще одно из своих опасений.
- Считайте, что я Вам верю, - по-прежнему не переставая улыбаться, ответила девушка.
Рисовать ее было легко и приятно. Легкий ветер развевал темные волосы, выбившиеся из косы, а глаза смотрели печально и задумчиво, куда-то далеко, вне художника, бегающих детей и всей этой площади, всего города...
- Вы недавно в Тремоле? - вдруг спросила девушка, выдергивая Клода из задумчивости. - Я Вас раньше не видела.