Лючиано вздрогнул. Упоминание о человеке в синем плаще говорило ему многое — причем ничего хорошего.
— Вполне возможно, что Чезаре похищен, — прошептал он Джорджии.
— Всех лошадей на линию старта! — выкрикнул судья заезда.
— Ох, нет! Что же теперь делать, Паоло? — тоже шепотом спросила Джорджия.
Лошади и люди на мгновение замерли.
— Овен снимается с заезда, — объявил судья. — Остальных участников прошу к стартовой черте. Приготовиться к третьему заезду.
Этот заезд был заездом без Овна.
Чезаре очнулся со страшной головной болью. У него не было ни малейшего представления о том, где он и как сюда попал. Сейчас он находился в совершенно пустой, душной и пыльной комнате с высокими зарешеченными окнами. Подтянувшись, он выглянул в одно из них и понял, что комната расположена где-то очень высоко над виднеющимися внизу холмами и лесом. Что-то в этой картине показалось Чезаре знакомым, но он был слишком ошеломлен, чтобы понять, что именно.
Судя по положению теней, он пробыл без сознания несколько часов, и сейчас было как раз время вечернего заезда. Несколько мгновений Чезаре, словно обезумев, метался по комнате. Подергав дверь, он понял, что она заперта снаружи и он пойман в этой комнате, словно мышь в мышеловке.
— Джорджия, — сказал Ральф на следующий день. — Сегодня вечером по телевизору будет идти программа, которую ты, может быть, захочешь посмотреть. О лошадях.
Джорджия едва взглянула на газету, которую показывал ей Ральф. Она всё еще была словно парализована тем, что произошло в Реморе прошлым вечером, как раз перед ее возвращением в свой мир. Снять лошадь с заезда было немалым позором для округа, но у Паоло не было под рукой запасного наездника. Сам он был теперь слишком высок и грузен для того, чтобы выступать в скачках — когда двадцать пять лет назад он привел лошадь Овна к победе, ему было всего пятнадцать. Сейчас же всё начинало выглядеть так, словно Чезаре и впрямь был похищен.
Так задержаться в Реморе Джорджия рискнула, зная, что никто не обеспокоится, если на следующее утро она попозже спустится к завтраку. Она была удивлена, застав в столовой Ральфа. Он объяснил, что ждет, когда ему сообщат о доставке каких-то важных деталей. И вот сейчас он сидел, помахивая номером «Гардиан» с телевизионной программой перед затуманенными глазами Джорджии.
Внезапно Джорджия сообразила, что ей показывают. «ПАЛИО», стояло в газете, «Документальный фильм о самых безумных скачках мира. 8 часов вечера, 4 канал».
— Я так и думал, что тебя это заинтересует, — сказал Ральф, явно довольный ее реакцией.
— Еще бы! — ответила Джорджия. — Найдется у нас свободная видеокассета, чтобы записать его? Думаю, что мне захочется сохранить эту запись.
— Да, можешь записать поверх «Четырех свадеб и похорон». Этот фильм я уж точно никогда больше смотреть не стану.
— Не надо с ума сходить, — ухмыльнувшись, проговорила Джорджия. — Мора просто убьет меня. Она же обожает этот фильм.
— Я пошутил, — сказал Ральф. — Можешь взять кассету, на которой записано вручение Оскаров — ее она точно второй раз смотреть не станет.
— Я бы хотела пригласить Фаль… Николаса посмотреть эту передачу. Он ведь тоже без ума от лошадей.
— Хорошая идея, — ответил Ральф. — Будем все вместе смотреть по большому телевизору в гостиной.
Это было не совсем то, о чем мечтала Джорджия. Надо будет предупредить Фалько о том, что не следует начинать сравнивать эти скачки со Звездными Скачками, а это будет не так-то легко для них обоих.
— Сначала Мерла, а теперь Чезаре, — сказал Паоло. — сдается мне, что тут не обошлось без ди Кимичи.
— Согласен, — кивнул Родольфо, приглашенный на совет в доме конюшего. — Меня удивляет лишь, что герцог способен заниматься подобными вещами, когда его сын находится в такой опасности. Мне казалось, что он сейчас озабочен только этим.
— В городе сейчас много и других представителей семейства, — заметил Паоло.
— Что нам делать? — спросила Тереза. Младшие дети уже отправились спать, и она могла не скрывать беспокойство, охватывавшее ее при мысли о судьбе пасынка.
— Не думаю, Тереза, что ему что-либо грозит, — сказал Паоло. — Мне кажется, они просто будут держать его взаперти до окончания Скачек.
— А как быть со Скачками? — спросил Лючиано.
— Думаю, что существует один-единственный выход, — ответил Паоло. — В цветах Овна придется выступить Джорджии.