Из воды выступали лежавшие поперек реки несколько больших неровных камней. Они могли бы послужить для перехода, но, как убедился с помощью ветки Чезаре, река была глубокой, и он уже понял, что течение в ней быстрое, а вода очень холодная. Отойдя от берега, Чезаре, чтобы немного отдохнуть, присел, прислонившись спиной к дереву. Плавать он не умел.
Лючиано скакал в Санта Фину, наслаждаясь возраставшим с каждым шагом ощущением способности совладать с лошадью. По Звездной Дороге он ехал быстрой рысью, но, когда Ворота Солнца остались позади и с обеих сторон дороги потянулись поля, перешел на галоп. Дондола была удивлена и обрадована возможности размяться в такой день, когда ее оставили в почти совсем пустой конюшне, а потому охотно мчалась вперед, неся своего всадника в Санта Фину.
Прошло не так уж много времени, и перед Лючиано вырисовались очертания большого дворца. Сейчас он впервые мог как следует рассмотреть его издали — до сих пор он прибывал сюда в карете, ввозившей его через массивные ворота прямо во двор. В этот раз ворота были открыты, а прислуга была, похоже, в таком же замешательстве, как в тот день, когда Фалько нашли с зажатой в руке бутылочкой из-под яда.
Когда Лючиано соскочил с Дондолы, один из слуг узнал его.
— Прошу прощения, синьор, — воскликнул слуга. — Видите ли, меня поставили охранять вот эту дверь. Не могли бы вы сами отвести лошадь в конюшню?
— Конечно, — ответил Лючиано. — Но что, собственно, происходит?
Слуга пробормотал нечто невразумительное, явно не желая Вдаваться в объяснения. Лючиано пожал плечами и повел Дондолу в конюшню. Там не было ни души. Поставив лошадь в стойло, Лючиано принес ей воды и сена.
— Я скоро вернусь, — сказал он, обращаясь к Дондоле. Хочу только осмотреть дворец. Я уверен, что Чезаре где-то здесь.
И тут из самого дальнего стойла донеслось жалобное ржание Мерлы, узнавшей голос Лючиано или, может быть, услышавшей имя мальчика, бывшего с нею в ту ночь, когда она появилась на свет.
Арианна почувствовала, как внезапно напрягся стоявший рядом с нею Родольфо.
— В чем дело? — прошептала она.
Процессия к этому времени уже двойным кольцом охватила окружность Поля. Джорджия находилась сейчас напротив трибуны Близнецов, а колонна этого округа достигла трибуны Овна. Двое маленьких мальчиков-близнецов игрались на платформе рядом с изготовленной из папье-маше фигурой львицы, стоящей на ковре из розовых и белых бумажных роз. Тереза окинула их оценивающим взглядом, подумав о своих собственных, оставшихся дома близнецах-сыновьях.
Родольфо обменялся взглядами с Детриджем, и оба они послали безмолвный сигнал Паоло, с гордым видом шагавшему в этот момент мимо трибуны. Казалось, еще немного — и треугольник, образованный передающимися между ними мыслями, станет виден простым глазом.
Колонна Рыб вступила как раз на Поле, и за нею следовала последняя платформа с усыпанным звездами знаменем. Что же касается фигуры женщины в синем одеянии, то изображала она христианскую Царицу Небесную или языческую богиню, вряд ли кто-то мог бы сказать с полной определенностью.
Толпа при виде знамени разразилась криками, приветственно размахивая своими разноцветными шарфами и шейными платками. Под прикрытием всеобщего возбуждения и шума Родольфо показал Арианне то, что он увидел в своем зеркальце. Подросток с длинными курчавыми темными волосами, одетый в цвета Овна, кое-как держался на спине угольно-черной лошади. Наездником он, судя по всему, был неважным. Изображение становилось всё меньше, но Арианна разглядела, что на лошади нет седла — всадник сидел между парой огромных черных Крыльев — и что лошадь эта парит над вершинами деревьев.
Проснулся Чезаре в одно мгновенье. Судя по солнцу, дело уже шло к вечеру. Пробившиеся сквозь листву зеленоватые лучи совсем косо падали на землю. Желудок сводило от голода, но усилием воли Чезаре заставил себя войти в воду и начать двигаться по уложенным поперек речки ненадежным камням.
Примерно на трети пути мужество окончательно оставило его. Камни были скользкими, и даже самые большие из них покачивались, когда Чезаре всем весом ступал на их поверхность. При каждом шаге он рисковал сорваться и быть сбитым с ног быстрым течением. К тому же зачастую камней, на которые можно было ступить, продолжая свой путь, оказывалось несколько, и Чезаре не знал, какой из них надежен, а какой предательски неустойчив.
Чезаре остановился, не решаясь двигаться вперед. Впрочем, попытка вернуться назад была бы не менее опасной, потому что он не помнил, по каким именно камням ему удалось дойти до этого места. У него начала кружиться голова. Неожиданно к Чезаре подлетела черная стрекоза, зависнув в воздухе прямо перед его лицом. Две пары ее крылышек поблескивали, отражая солнечный свет. Это напомнило Чезаре о Мерле. Отвлекшись мыслями, он почувствовал, что головокружение стало заметно меньше, Тем временем стрекоза, пролетев чуть вперед, Уселась на одном из медово-желтых камней.