Еще четыре года назад, когда я была директором 13-й музыкальной школы, вместе с группой коллег-единомышленников мы обивали пороги всех властных структур города, доказывая, что школе требуется другое здание и что лучше того, которое стояло напротив школы, в городе просто не найти. Но в комнатах этого старинного дома, стены которого словно сами взывали к искусству, сидели многочисленные ничего не желающие знать агропромовцы. Потом, через какое-то время, все они окажутся прекрасными людьми и вместе с нами разделят радость новоселья школы. Но это будет потом. Пока же они были частью большой непробиваемой Системы.
Когда стало ясно, что в Челябинске этого вопроса не решить, я поехала в столицу. И там быстро убедилась, что хотя Москва по-прежнему слезам не верит, зато может чему-нибудь научить.
Юрий Мефодиевич Соломин, бывший в ту пору министром российской культуры, с грустным выражением лица выслушал просьбу никому не известного директора музыкальной школы из далекого Челябинска. «Здание? Для школы?» — Тяжелый вздох. — «Дорогая моя! Я охотно верю в то, что ваши усилия достойны уважения, но… Поверьте, для того чтобы отремонтировать Малый театр, мне пришлось стать министром культуры…»
Вот уж, действительно, сколь славен, столь и горек на Руси путь человека искусства. А ведь он прав, этот умница-актер! Трижды прав! Спасибо вам за хороший совет, господин министр! Возвращаемся в Челябинск!
Когда мне предложили новую работу — председателя комитета по культуре и искусству при администрации Челябинска — мне сразу вспомнился этот разговор в Москве. После вполне понятных раздумий и волнений я дала согласие.
Вся моя «взрослая» биография связана со сферой культуры. У меня уже был опыт педагога и музыковеда, несколько лет преподавания в музыкальной школе и институте культуры. С огромным увлечением занималась я историей музыки. Вместе с мужем, доктором исторических наук Николаем Павловичем Парфентьевым, подвигнувшим меня на этот труд, работала над расшифровкой древних музыкальных записей. Нам удалось прочесть и воскресить давно забытые страницы истории русской музыкальной культуры, дать возможность нашим современникам впервые представить себе, как звучали несколько столетий назад популярные тогда распевы.
Но работа над расшифровкой древних музыкальных рукописей — это, как говорится, для души. По вечерам, после рабочего дня.
Город в контексте культуры. Город, относительно недавно рассекреченный. Какой он на самом деле — мой родной город, так долго скрывавшийся за семью печатями? Иногда от своих земляков я просто боюсь услышать мрачноватые слова нелюбви к нашему городу, в котором им видятся лишь дымящиеся трубы.
Мой приятель — социолог нашел вполне точным высказанное кем-то сравнение: соседский Екатеринбург — культурный город, но весьма не организованный, а Челябинск, напротив, очень организованный город, но весьма некультурный. Тоже обидно. Я бы даже сказала так: тем более обидно, что абсолютно не верно. Конечно же, в городе есть театры и библиотеки, музеи и выставочные залы. Вам встретятся на пути еще сохранившиеся осколки «застывшей музыки» — памятники архитектуры и деревянного зодчества прошлого. Особенно замечательна в своем колорите улица Кирова, где сохранился островок подлинной истории Челябинска.
Но город эклектичен не только в причудливом сочетании прошлого и настоящего. Челябинск молод, но молод относительно. Он стоит на сказочной уральской земле. Вокруг Челябы раскинулась древняя страна городов — ровесников пирамид. Археологи, открывшие миру Синташту и Аркаим, в шутку говорят, что Челябинск лишь заснул на несколько тысячелетий и проснулся меньше чем три века назад. Помнит ли наш город свой древний сон?
Да, этот город, стоящий на семи ветрах, помнит многое. И сейчас, на пороге третьего тысячелетия, нам очень важно, чтобы наша память сохранилась в наших детях. А потому культура прошлого, настоящего и будущего должна принадлежать только им.
Увы, Челябинск сегодня — это город, живущий пока еще с наследством, доставшимся от вчерашнего промышленного величия. Большие танцевальные коллективы и мощные хоры должны были отражать и мощь нашей индустрии. Быть может, и не следует алгебру поверять гармонией, но говорить сегодня о культуре, не поверяя ее экономикой, просто невозможно. У экономики своя философия и, наверное, своя нравственность. Но — простите за кощунство — культуре нашего города немножечко повезло, когда, заводы стали… разоряться. Например, те же ведомственные детские сады стали передаваться муниципалитету. Или другой пример: благодаря этому, поселок АМЗ (это целый городок) обзавелся своей детской музыкальной школой. Сегодня здесь нет отбоя от бабушек и дедушек: все хотят обучить своих внуков (детей-то не успели) игре на музыкальных инструментах. Представляете себе, сколько лет в людях жила тяга к прекрасному! А может быть, она появилась только сейчас, когда спастись можно лишь красотой…
В другом конце города, в детской хоровой школе Тракторозаводского района, находится филиал первой в России академии детского хорового искусства. Таких филиалов в России имеется только три.
Тракторозаводский район — особый. Здесь в годы войны был великий Танкоград. И сегодня, недалеко от легендарного завода, в стенах хоровой школы поют правнуки танкоградцев. Именно здесь проходила торжественная церемония вручения призов академии — «Хрустальных камертонов» — нашим землякам. Лауреатами стали режиссер Алексей Степанюк — за постановку сказочных оперных спектаклей на сцене областного театра оперы и балета имени Глинки, работник культуры Галина Семенова, при содействии которой в городе созданы пять детских музыкальных студий, руководитель оркестра русских народных инструментов Дворца культуры тракторостроителей Кабир Ямилов — создатель совершенно уникального музея народных инструментов.
Первые инструменты для музея он начинал собирать на свои скромные сбережения. Объездил чуть ли не всю страну, открывая для себя, а потом и для других редкое, почти забытое сегодня звучание старинной русской, украинской, татарской, башкирской народной музыки. Постепенно стал накапливаться целый музей этих инструментов. Но то были не просто музейные экспонаты: в руках Кабира Александровича все они оживали, являя нам немножко необычную, но веселую и безыскусную музыку — как будто чужую, но такую знакомую! Своей любовью к музыкальному искусству наших предков Ямилов сумел заразить и малышей. Детский ансамбль, созданный им, использует сегодня на своих концертах десятки старинных русских музыкальных инструментов.
В день вручения «Хрустальных камертонов» они зазвучали вновь. Вручал же награды президент академии детского хорового искусства, композитор, народный артист России Георгий Струве. Весь цвет хорового искусства города собрался в тот вечер, чтобы поздравить обладателей престижных наград. Пели и играли малыши и взрослые, любители и профессионалы. Торжественно и величаво звучала музыка под сводом зала будущей академии. Казалось, волшебные звуки лились из самих хрустальных камертонов, освящая будущий храм искусства.
В недрах большого города ростки духовности становились крепкими не сразу. Однажды, около двадцати лет назад, во Дворце культуры железнодорожников собралась горстка энтузиастов, поставивших перед собой благородную, но трудно выполнимую задачу — научить детей петь, а главное — научить их любить прекрасное. За дело брались молодые тогда еще Владимир Шереметьев, Альбина Барташева и другие педагоги, певцы и музыканты.
Сегодня о детской музыкальной школе искусств «Мечта» знают не только в нашем городе. Впрочем, о ее прекрасных педагогах и воспитанниках знали и раньше. Знали и сожалели: на глазах у всех школа, бывшая тогда еще студией, тихо умирала. У Дворца культуры не было средств ее содержать, как не было их и у самой железной дороги. Но детская хоровая студия, несмотря на все трудности и «подводные камни», словно хрустальная мечта, гордо продолжала заявлять о себе.