– Приехали, Михайленко? Васильевка? – обратился он к шофёру.
– Так точно, товарищ старший лейтенант. Васильевка.
– Ну наконец-то, а то я стал думать, что уже никогда мы сюда не доедем. Почему ты так медленно ездишь? Ты что, боишься на мину наехать?
– Нет, товарищ лейтенант, мин не боюсь. А вот пробить колесо по такой дороге – опасаюсь. Чего тут только не накидано! Хотя бы убрали с дороги железки.
– А что ты хотел? Фашисты наступают, людям не до заботы о чистоте. Тем более на дорогах в такой глухомани. Скажи спасибо, что доехали.
– Так я и так уже сказал спасибо. Мне не сложно.
Автомашина въехала в село и направилась к его центру, где располагалось правление колхоза. На дороге и во дворах никого видно не было. «Попрятались от жары по домам, – подумал старший лейтенант. – Я бы тоже сейчас посидел бы в теньке под яблонькой или вишней. А ещё лучше зайти в прохладную хату да выпить кружку молочка из погреба. Эх, мечты-мечты».
– Где здесь правление колхоза?
– Да вот оно, справа, – Михайленко кивнул в сторону длинного одноэтажного деревянного здания, у входа которого висел красный флаг. Через минуту полуторка остановилась. Мотор перестал работать, и Тихонов услышал, как в соседних дворах сонно вздыхают коровы, негромко кудахчут куры и лениво тявкают собаки.
Старший лейтенант начал было открывать дверь, чтобы наконец-то выбраться из тесной для него кабины, как вдруг с чердака соседнего дома по полуторке длинной очередью ударил ручной пулемёт.
8
И сразу же вслед за пулемётом застрочили автоматы. Казалось, пули неслись к грузовику со всех сторон. Нападение было очень неожиданным. Тихонов успел всё-таки выбраться из кабины, но в него тут же попало сразу несколько пуль, и он упал на землю, поливая её своей кровью.
«Засада. Как же так. Мама…» – успел он подумать перед смертью.
Старшина-пограничник, ехавший в кузове полуторки, раненный в грудь и в живот, нашёл в себе силы поднять автомат и сделать несколько выстрелов в сторону чердака, откуда всё строчил и строчил неугомонный пулемёт. Однако выпущенные пограничником пули прошли далеко от пулемётчика. Больше он ничего не успел сделать – в него попала автоматная очередь.
Остальные члены поисковой группы старшего лейтенанта госбезопасности Александра Тихонова, в том числе и водитель автомашины, погибли при первых же выстрелах. Никто из них не ждал нападения, хотя к этому нужно было быть готовым. Но, увы, на войне все ошибаются. За это приходится порой расплачиваться по самому большому счёту – собственной жизнью.
Выстрелы одновременно, как по команде, неожиданно прекратились. Настала тишина. Замолчали собаки, домашний скот, даже сверчки.
Прошло минуты две, после чего из-за угла одного из домов показалось два человека, одетых в форму бойцов НКВД. Они осторожно приблизились к полуторке, постоянно оглядываясь. Один из них подошёл к убитому старшему лейтенанту и из автомата дал по нему короткую очередь. Этого он мог не делать – командир поисковой группы был уже мёртв. В это время второй ловко запрыгнул со ступеньки кабины в кузов грузовика, и через секунду оттуда тоже донеслись короткие автоматные очереди.
– Готово! – раздался голос из кузова.
Тут же из крестьянских домов, из здания правления колхоза начали выходить другие вооружённые автоматами ППД люди, одетые в форму бойцов НКВД. Человек восемь, не больше. Это были как на подбор крепкие тренированные парни не старше тридцати лет. Среди них выделялся высокого роста офицер, в петлицах формы которого блестели два эмалевых прямоугольника, говоривших, что он носит звание старшего лейтенанта госбезопасности.
Немецкие диверсанты – а это были диверсанты одной из рот полка «Бранденбург-800» – собрали в одном месте трупы убитых красноармейцев. К ним же они оттащили и тело капитана Тихонова.
– Обыскать! Собрать оружие и документы! – кивнул офицер в сторону убитых, и двое солдат принялись немедленно выполнять его приказание.
Сам же офицер вынул из кармана белый носовой платок, снял с головы фуражку и протёр лоб, на котором выступили крупные капли пота: солнце продолжало нещадно обогревать грешную Землю. К нему вскоре подскочил сержант госбезопасности и передал какие-то документы.
– Это бумаги офицера, господин лейтенант.
– Чёрт бы побрал тебя, товарищ сержант! – тут же вполголоса выругал его старший лейтенант госбезопасности. – Какой «господин лейтенант»? Разве ты не видишь, какая на мне форма? Забыл, где мы? Ещё одна такая ошибка, и по возвращении тебя строго накажут. Тебе всё ясно, «товарищ сержант госбезопасности»?