— Вечно ты где-то далеко, София.
Не исключено, что это мой отец. Вернулся к нам, чтобы позаботиться о маме и дать мне отдохнуть. Не исключено, что это североафриканская беженка, вплавь добравшаяся до здешних берегов. Дам ей приют на одну ночь. Надо бы. Думаю, я могла бы это организовать.
— София, в холодильнике есть вода?
Вспоминаю таблички на дверях общественных туалетов. Они сообщают нам, кто мы такие.
Gentlemen — Ladies
Homines — Femmes
Herren — Damen
Signori — Signore
Caballeros — Señoras
Неужели каждый из нас тайно присутствует в соседней табличке?
— Принеси мне воды, София.
Мне вспоминается, как Ингрид протягивала мобильный к волнам. Я на пляже, Мэтти. Слышишь море? Во время разговора со своим другом она положила ступню на внутреннюю поверхность моей правой ляжки, повыше колена.
Ее мужские туфли, брошенные на водоросли, покачивало приливом, как две маленькие плоскодонки. От темных, свободно плавающих водорослей исходил соленый минеральный запах, манящий, густой.
Я на пляже, Мэтти. Слышишь море?
Море, кишащее медузами.
Море, намочившее синие вельветовые шорты.
Я продолжаю развязывать старые узлы на маминых шнурках и завязывать новые. Нет, кто-то определенно стучится в оконное стекло. Причем теперь это не легкая дробь, а решительные удары. Сняв с колен мамины ступни, иду к дверям.
— Ты кого-то ждешь, София?
Нет. Да. Возможно. Не исключено, что я кого-то жду.
На ногах у Ингрид Бауэр серебристые римские сандалии с высокой шнуровкой; Ингрид раздражена.
— Зоффи, я стучу не знаю сколько!
— Я тебя не видела.
— Но я не отходила ни на шаг.
Она рассказывает, что обсудила мое положение с Мэтью.
— Какое положение?
— Отсутствие личного транспорта. Тут пустыня, Зоффи! Он вызвался завтра пригнать твою машину от клиники Гомеса.
— Машина была бы очень кстати.
— Покажи укусы.
Я закатала рукав и предъявила ей лиловые рубцы. Они начинали покрываться волдырями.
Ингрид обвела укусы пальцем.
— От тебя пахнет океаном, — шепнула она. — Как от морской звезды. — Палец проник ко мне подмышку. — На тебя охотились эти мелкие чудовища. — Она попросила номер моего мобильного, и я записала его у нее на ладони.
— В другой раз открывай, Зоффи, когда я постучусь.
Я сказала, что вообще не запираю дверь.
Наш пляжный домик темноват. Даже в летний зной толстые стены хранят в нем прохладу. Мы зачастую включаем свет не только вечером, но и днем. Вскоре после ухода Ингрид у нас вдруг вырубилось электричество. Пришлось мне залезть на стул, чтобы открыть щиток на стене возле ванной комнаты и щелкнуть предохранителем. Вспыхнул свет, я слезла со стула и пошла заваривать чай для Розы. Перед отъездом в Испанию она положила в чемодан пять упаковок йоркширского чая в пакетиках. В конце нашей улицы в Хакни есть магазинчик, где всегда продается такой сорт; она дошла до него своими ногами ради этой мелкооптовой закупки. Потом сама пришла домой. Вот загадка маминой хромоты. Иногда ее ноги выходят в свет как фантомные действующие конечности.
— Принеси ложку, София.
Я принесла.
Так жить невозможно. Всю дорогу на побегушках.
Время разбито, оно трескается, как мои губы. Записывая идеи для полевых исследований, я уже перестала понимать, в каком времени излагаю: в настоящем, в прошедшем или в обоих разом.
И собаку Пабло я так и не освободила.
Когда девушка-гречанка по ночам жжет антимоскитные спирали цитронеллы, я вижу плавные очертания ее живота и груди. Соски у нее темней, чем губы. Надо ей завязывать с привычкой спать голышом, если не хочет, чтобы в ароматной домашней тьме комары съели ее заживо.
Море идет к Розе
Когда Гомес повел маму обедать, я пообещала, что за столом буду нема как рыба. Это он запретил мне открывать рот и попросил, чтобы я доверилась его суждениям. И добавил, что медперсонал будет ежедневно забирать Розу из пляжного домика, а я смогу располагать своим временем. По вторникам он будет вызывать меня в клинику, поскольку я — мамина ближайшая родственница. А в остальном — выбор за мной. Гомес хотел поближе познакомиться с Розой, так как его реально озадачил ее случай. Его интересовала не причина ее инвалидности. Его интересовало, откуда у нее время от времени берется способность ходить. На первый взгляд, этот недуг имеет сугубо физическую природу, но нельзя же быть рабом теоретической медицины. А каково мое мнение?