Заснул Ясь, спала в дальней горнице спасённая им девушка. И тут только Гаврон взял Амельку за руку, усадил подле себя и спросил:
- Неужто не узнала ты меня, Амеличко моя?
- Так сказали мне, что сгинул ты. Что уехал далеко, и что нет вестей от тебя. И отец твой велел меня не принимать, а матушка твоя рассказала всё моей, и меня отослали из дому, к дальней родне, рожать. А сыночек наш и трёх дней не прожил на белом свете, - вздохнула Амелька.
- Я ж и вправду едва не сгинул тогда, домой только через десять лет удалось вернуться. Война, плен, служба. А как вернулся - не было уже на свете ни отца, ни матери, и дом продали, и усадьбу. И о тебе никто ничего не знал. Вот и пришлось всё сначала начинать.
- Ты ж мог стать одним из советников императора, как твой отец!
- Куда уж, - усмехнулся он. - Где был тот император, когда отцовские владения за долги пропадали, а я был в плену? Поэтому я здесь. Но раз случай привёл меня к тебе, я больше тебя не оставлю, Амелька моя.
Дети спали - и больной, и здоровая, а эти двое так и просидели до рассвета на лавке, держась за руки и вспоминая прошлое.
15. Как Кристинка на смотрины невест ходила
Siedymdzesąt sukiyń miała
A jesce sie nie wydała
Польская песня
Тем временем пани Августа и её дочка Кристинка прибыли в стольный город Пресбург. Обругали стражей на входе, и кучера своего - за компанию, и поехали в дом дальней свойственницы, у которой собирались остановиться.
В том доме тоже всё было заведено не так, как бы пани Августе хотелось. Завтрак подавали слишком рано, а ужин - слишком поздно. Гостей к обеду приглашали не тех. Более того, та самая свойственница, госпожа Барбара, наотрез отказалась давать Кристинке свои платья и драгоценности - под совершенно смехотворным предлогом, что, мол, размер не тот и вообще негоже юной непросватанной деве в бриллиантах ходить. Но день и час приёма во дворце приближался, деньги и украшения забрали разбойники, и что-то нужно было с этим делать. Немногочисленные знакомые, проживающие в городе, дали понять пани Августе, что давно её не видели, дочь её, при всём уважении, не видели тоже, готовы как-нибудь зайти на чай - ради возобновления знакомства, но не имеют никакой возможности помочь деньгами.
Тогда пани Августа решила прибегнуть к уже испытанному средству - то есть попросить помощи у чёрта Боруты. Листок с заклинанием, так выручивший её в прошлый раз, был у неё при себе, а для обряда пришлось ей ночью забраться аж на чердак. В этот раз она быстро и легко выполнила все условия призыва, но снова перепугалась, когда пан Борута явился перед ней.
- Что ты снова хочешь от меня, неуёмная женщина? - спросил он. - Я забрал твою падчерицу, не того ли ты хотела?
- Хотела, да, но ещё разбойники забрали наши деньги и драгоценности! А нам нужно наследника очаровывать! Это значит - украшения, причёски и как бы не новые платья! Вон, посмотри, как тут люди по улицам ходят, не чета нашим!
- А мне-то что с того?
- Ну помоги, что тебе стоит? Говорят, у тебя полон дом несметных сокровищ!
- А что дашь? Другой падчерицы у тебя, как я понимаю, нет, да и за эту как бы муж не спросил!
- А чего тут спрашивать, сбежала с разбойниками, да и всё тут! Слышать о ней не хочу! Мне надо думать, как Кристинке помочь в люди выбиться! Я отслужу, исполню, что скажешь, - пани Августе было страшновато произносить такие слова, но дочь она любила и была готова помогать ей изо всех своих сил.
- Ладно, держи, - пан Борута достал из кармана и сунул в руки Августе мешочек с золотом. - Но однажды я призову, и тогда уже ты явишься на мой зов, поняла?
- Поняла, поняла, - пани Августа уже не смотрела на чёрта, она считала деньги и прикидывала, что сможет купить на них себе и дочери.
Даже не обратила внимания, когда чёрт исчез - так была увлечена подсчётами.
Наутро дом стоял на дыбах - модистка со швеями, парикмахер, придворный ювелир. Кристинка была сама не своя от счастья, что ей выпало, даже не капризничала и молча терпела примерки.
И вот настал торжественный день представления возможных невест наместнику и его сыну. Пани Августа с Кристинкой прибыли во дворец и показали распорядителю действа своё приглашение.
- Вельможная пани, а где ещё одна девица? По нашим сведениям, у пана Владислава две дочери, родная и приёмная!
- Захворала она, сударь мой, могла не перенесть дороги, - ответила пани Августа.
Её ума хватило, чтобы не рассказывать во дворце историю о сбежавшей с разбойниками знатной девице. Это ж не только на неё саму позор падёт, а и на всю семью тоже!