Да только дела по душе никак ему в деревне не находилось. Так и лоботрясничал с парой таких же бездельников.
2. Как Яся выгнали из дому
Złapał zbójnik hajduka
Prziwionzoł go do buka
Польская песня
Прошло лето, наступила осень. Горные долины окрасились в багрянец и золото, птицы потянулись на юг. Захотелось и Ясю податься куда-нибудь, посмотреть новые места. Слышал он рассказы о том, что если по речке Дунайцу доплыть до великой реки Дуная, то там совсем другие края, и люди там другие, и одеваются иначе, и говорят непонятно. В деревенской корчме об этом много рассказывали флисàки - парни да мужики, кто ходил с плотами на юг. Задумался Ясь - может, ему тоже во флисàки податься? Да только работа там тяжёлая, это не по деревне ходить да поплёвывать. Вот и не стал Ясь флисàком.
Пошёл он как-то в лес, даже точнее сказать - убежал. В тот день матушка была особенно сурова и даже молока ему не дала - сказала, иди, куда хочешь, пусть там тебя и кормят. Палкой со двора погнала. Ну а он со сна вообще не понял, что случилось - спал себе да и спал, потому что домой явился под утро, вчера в корчме больно хорошая компания подобралась. Песни пели, пиво пили да истории слушали. А потом ещё и Данку провожать пошёл, девушку с соседней улицы. Отец Данки, дядька Франек, был зажиточным пастухом, овец у него много, а Данка - единственная дочка. Конечно, Ясю ничего особенного там не светило, но погулять с девушкой под луной он был совсем не прочь - тут обнять, там поцеловать. Это Стась ухаживал за соседской дочкой Асей, девушкой скромной и прилежной, но Ясю с такими девушками было смертельно скучно. То ли дело Данка - огонь! Глядишь, и до сеновала дошли бы. А что, Ясь знал, как сделать, чтобы и ему хорошо, и девушка не обиделась - давно старшие парни научили. Но Данка пока целовать - дозволяла, а больше - ни-ни.
Так вот, после веселья в корчме да после Данки следовало первейшим делом проспаться. А как тут проспишься, если матушка родная метлой со двора гонит, да приговаривает, что надоел ей у очага дармоед? Чего сразу дармоед-то, он вон на прошлой неделе помог мельнику мешки с зерном разгрузить, ему зерном и заплатили, можно подумать - лишнее было то зерно! Или на позапрошлой неделе то было? Но заплутавшему путнику-то он помог дня три назад, не более, а путник тот был, судя по одежде и коню, сыт и богат, и монету дал Ясю серебряную. Так Ясь не в трактир пошёл с той монетой, а к матушке, ей на стол и выложил. И на охоту ещё ходил, двух зайцев принёс. Всего-то дней пять назад. Ну и что, что давно съели? Принёс же? А она сразу - дармоед!
Шёл Ясь по лесу и печалился. Ну не хотелось ему пастушеской доли, как у брата, хотелось иного. Хотелось, чтобы кровь горячая веселей по жилам бежала, да чтобы с песней, с шуткой-прибауткой да с огоньком! Ему ж разве много надо? Ночевать он может и под небом звёздным, пить из ручьёв, есть - что лес пошлёт. Другое дело, что скоро лес и горы снегом укроет, под небом-то холодно будет. Но всё равно, можно же найти выход, всегда же можно найти выход!
Шёл он, шёл, и видит: идёт ему навстречу по тропе старушка. Бедная, видать, ещё беднее его матушки. Шаль в заплатках, юбка линялая, опирается на расщепленную палку.
- Здравствуй, матушка, куда путь держишь? - поклонился ей Ясь.
Это работать ему было лень, а так-то он был парень добрый и воспитанный.
- Да вот, сынок, иду по свету, ищу, где бы голову старую преклонить. Не осталось у меня ни детей, ни внуков, некому меня накормить-обогреть, вот и иду я из деревни в деревню. Где накормят, а где и палкой погонят.
Ясь почесал спину - в том месте, где утром достала-таки его матушкина палка. И вспомнил, что успел стянуть со стола кусок хлеба с сыром - пока матушка грехи его тяжкие по одному перечисляла. Конечно, какая-никакая еда - это хорошо, но он-то молод, здоров и силён, может и украсть, и добыть, и заработать, а старушке куда деваться?
- На тебе, матушка, присядь, подкрепись. А потом ступай по этой тропинке дальше, и придёшь в деревню. А там у нас люди добрые, не обидят, - достал свой кусок и дал его той старушке.
- Спасибо тебе, сынок, всех тебе благ. Пусть сбудется сегодня твоё самое заветное желание!
Поклонилась ему старушка и пошла себе. Ясь двинулся было дальше, потом оглянулся - на тропинке никого не было. Примерещилось, что ли? Но пустой карман и голодное брюхо говорили о том, что нет, не примерещилось. Эх.
Ладно, что там она про желание говорила? А есть ли у него это самое заветное желание? У матушки есть - чтобы Стась, да и он тоже, остепенились, женились, и была у неё куча мала внуков. У Стася тоже есть - дом он себе хочет новый, да чтобы Ася пошла за него. А Ясь жениться не хотел, дом ему тоже пока незачем - сколько в том доме работы, вовек всю не переделать! И жена ему не пойми, для чего. Дети - это хорошо, конечно, с ними весело, но детей надобно кормить и одевать. Сколько времени-то пройдет, пока они сами смогут что-то полезное делать! А то ещё и пойдут в него, Яся, будут такие же лентяи и бездельники. Жениться на такой, как Ася-соседка - так она ему всю плешь переест, чтоб работал. А на весёлой да заводной - так у них дома мышь с голоду повесится, если оба будут день-деньской гулять да веселиться.