«…Традиционное катание на надувных ватрушках с ледяных горок будет впервые проходить в форме соревнования разных команд. Несмотря на то, что подобное развлечение изначально считается опасным – мы все помним, что правительство запретило его несколько десятков лет назад именно по причине большого количества жертв – несмотря на это, подобный способ зимних развлечений только набирает год от года популярность. Уже с середины осени люди записываются на катания. Не обходится без инцидентов и фальсификаций. Подростки, которых ввиду их возраста не допускают до катания, приносят поддельные документы…»
«…Это уже третье убийство подобного рода. Полиция дает расплывчатые комментарии, но все указывает на то, что эта кровавая расправа – дело рук маньяка, которого окрестили Анаграфом (происходит от двух слов: «ана», что значит «наоборот», и «графо», что значит «писать»). То, что маньяк оставляет на жертвах надписи, сделанные древнеэльфийскими рунами, впервые догадался журналист Колин Страйплен. Он же смог проникнуть в смысл этих загадочных посланий, обретающих смысл при перестановке знаков. Как нам стало известно, полиция впоследствии не раз прибегала к помощи господина Страйплена в расследовании этих загадочных убийств…»
- Колин Страйплен… - задумчиво произнесла вслух Нель.
- Ага! Репортажи вашего друга очень популярны в Лидейле, - ответил ей официант, незаметно подошедший, чтобы убрать пустые тарелки.
Нель вздрогнула и повернулась.
- Колин – журналист? – удивленно спросила она официанта.
- А вы не знали? – улыбнулся тот. – Этот ресторан – неофициальный клуб журналистов. Они обожают тут собираться. Обмениваются информацией. Встречаются со своими информаторами.
- Поэтому на стенах и висят все эти вырезки из газет? – догадалась Нель.
- Ага. А Колин Страйплен, - в голосе официанта невольно прорезалось уважение, - один из самых популярных. И сделал себе имя именно на том деле Анаграфа. Ну, вы знаете.
- Нет, я без понятия, - тряхнула головой Нель. – Я приехала в Лидейль только год назад.
- А-а. Ну тогда да. Эти убийства были больше трех лет назад. Потом, вроде, поутихло.
- А этого… ну… Анаграфа поймали?
- Нет. Не нашли. Хоть полиция и рыла носом землю. И господина Страйплена привлекли к расследованию. Он очень полиции помогал. Ходили слухи, что он сам вызвался помогать. Сначала детективы его бортануть хотели, но когда он статьи стал писать и в них свои выводы излагать, опережающие расследование, то полиция сама его пригласила независимым консультантом.
- Вот как! – сказала Нель.
Она бросила невольный взгляд на Колина, который увлеченно вполголоса беседовал с мужчиной за четыре столика от нее.
Официант тоже бросил уважительный взгляд в ту сторону.
- Говорили, - продолжил болтливый официант, радуясь, что нашел полностью несведущего и благодарного слушателя, - что среди убитых девушек была то ли невеста господина Страйплена, то ли его девушка, то ли просто знакомая. Поэтому он так рьяно и взялся за помощь полиции.
- Неужели! – ахнула Нель.
Она снова кинула взгляд на Колина. Тот, как будто почувствовал взгляд Нель, посмотрел на нее и стал торопливо прощаться со своим знакомым. Официант собрал посуду и удалился от столика.
- Не заскучала, Улиточка?
Колин, плюхнувшись на свое место, тепло улыбнулся Нель.
- Это ты? – чуть поколебавшись, но все же решив узнать все напрямую, спросила Нель и ткнула пальцем в статью, где упоминалось имя Колина.
- Ты про эту статью?
Колин посерьезнел и откинулся на спинку.
- Да, вот этот журналист - это ты? Это ты участвовал в расследовании убийств?
- Было дело, - невесело усмехнулся Колин. – Но знаешь, мне не хочется об этом говорить. Нет, ну что за разговоры за обедом, Улиточка? Так ты испортишь себе аппетит.
- Уже поздно. Я все съела, - заметила Нель, но не стала настаивать на продолжении разговора об Анаграфе.
- Как все? А десерт? – поиграл бровями Колин.
- Кажется… - прислушалась к голосу своего желудка Нель.
- Да влезет! – добродушно усмехнулся Колин. – А тут такие пироги с вишнями выпекают! Просто объедение! Официант!