— Это мило, — сказал Дортмундер.
— Я тут ни при чем, — повторил Келп. Потом спросил: — А как насчет Чефвика? Ты его знаешь?
— Который помешался на железных дорогах? Он же совершенно чокнутый.
— Но он великий специалист по замкам, — настаивал Келп. — И он доступен.
— О’кэй, — кивнул Дортмундер. — Позвони ему.
— Обязательно. — Келп наблюдал за двумя девицами, одетыми в разные оттенки зеленого и золотого. — Далее… нам нужен водитель…
— Как насчет Лартуа? Помнишь его?
— Забудь о нем, — скривился Келп. — Он в больнице.
— Давно?
— Пару недель. Врезался в самолет.
Дортмундер вновь посмотрел на него пристальным взглядом.
— Что он сделал?
— Я в этом не виноват, — сказал Келп. — Якобы он был на свадьбе у двоюродной сестры на Манхэттене, возращался домой, по ошибке поехал по Ван Вик Экспресс-уэй не в ту сторону и не успел очухаться, как оказался в аэропорту Кеннеди. Я думаю, он был немного под мухой, ну и…
— Ну и? — Нетерпеливо спросил Дортмундер.
— Ну и перепутал знаки, свернул на семнадцатую рулежную дорожку и врезался в самолет компании «Истерн Эйрлайнз», который только что прилетел из Майами.
— На семнадцатую рулежную дорожку? — удивился Дортмундер.
— Так мне сказали, — пожал плечами Келп.
Дортмундер вытащил свой «Кэмел» и задумчиво сунул сигарету в рот. Он протянул пачку и Келпу, но Келп покачал головой:
— Я бросил. Эти раковые ролики достали меня.
Дортмундер замер, держа пачку на весу.
— Раковые ролики?
— Ну да. По телеку.
— Я четыре года не видал ни одного телека, — вздохнул Дортмундер.
— Ты кое-что потерял, — сказал Келп.
— Ясное дело, — сказал Дортмундер. — Надо ж, раковые ролики!
— Вот именно. Пугают тебя просто вусмерть. Погоди, увидишь.
— Ага, — промычал Дортмундер. Он спрятал пачку и раскурил сигарету. — Так насчет водителя… Не слыхал ли ты, не случилось ли в последнее время чего-нибудь этакого со Стэном Мэрчем?
— Со Стэном? Нет. А что с ним случилось?
Дортмундер хмыкнул.
— Я тебя спрашиваю.
Келп в недоумении пожал плечами.
— Последнее, что я слышал, — с ним все нормально.
— Тогда почему бы нам его не использовать?
— Если ты уверен, что он в порядке, — сказал Келп.
Дортмундер вздохнул.
— Я позвоню ему и спрошу, — сказал он.
— Ну вот, а теперь — снабженец.
— Я боюсь называть кого-либо, — протянул Дортмундер.
Келп с удивлением поглядел на него.
— Почему? Ты же их хорошо знаешь.
Дортмундер снова вздохнул и поинтересовался:
— Как насчет Эрни Дэнфорта?
Келп покачал головой.
— Он завязал.
— Кто, Эрни?
— Ну да. Он стал монахом. Понимаешь, как я слышал, он смотрел этот фильм с Пэтом О'Брайеном и…
— Ол райт. — Дортмундер вскочил и швырнул сигарету в озеро.
— Я хочу знать про Алана Гринвуда, — произнес он сдавленным голосом. — И все, что меня интересует, это «да» или «нет».
Келп пришел в замешательство. Глядя на Дортмундера и часто моргая, он спросил:
— «Да или нет» — в каком смысле?
— Можем ли мы его использовать!
Пожилая дама, сердито смотревшая на Дортмундера с того самого момента, как он бросил сигарету в озеро, не дождавшись извинений, внезапно побледнела и поспешила прочь.
Келп облегченно улыбнулся.
— Само собой, мы можем его использовать. Почему нет? Гринвуд хороший парень. Я позвоню ему! — проорал Дортмундер.
— Я слышу тебя, — удивился Келп. — Я тебя слышу.
Дортмундер огляделся по сторонам.
— Пошли, следует пропустить по стаканчику, — заявил он.
— Конечно, — оживился Келп, вскакивая. — Все как ты скажешь.
6
Они были теперь на прямом, как стрела, участке дороги.
— Вот оно. Ол райт, бэби, — пробормотал Стэн Мэрч сквозь стиснутые зубы.
Он сгорбился над рулем, сжимая его пальцами в лайковых перчатках, его нога на акселераторе напряглась, взгляд мгновенно пробежал по приборной панели, считывая показания на шкалах, проверяя их: спидометр, одометр, тахометр, уровень горючего, температура, давление масла, время. Он грудью натянул ремни, которыми был пристегнут к сиденью, как бы посылая свою машину вперед, видя, как ее длинный лоснящийся нос подтягивается все ближе и ближе к типу, летевшему впереди. Стэн Мэрч хотел обойти его справа, вдоль ограждения, проскочить; а там — прости-прощай…
Но этот тип усек, что просвет сокращается, и Мэрч почувствовал, как другая машина стремится уйти вперед, подальше от беды.