– Ну да, ну да. Только куда из закрытого помещения с усиленными решетками на окнах? И брысь отсюда, нечего мне больных пугать. Караульте на выходе из крыла. Поняли? – и произнес это так, что даже я прониклась. Их здесь что, голос командный с детства вырабатывать приучают? Вон, уже второй такой.
– Поняли, поняли, – прозвучал тихий ответ. Охранники засеменили, и шаги удалялись.
– О, Таир, и ты здесь! Отлично! – затараторил, судя по всему, местный главврач, – Значит так, заходи к пациентке, сиди рядом, никого к ней не подпускай, чего бы это не стоило. Грудью стой. Еще, у нее сильный жар, надо сбить, может не выдержать. Откладывай пока кристаллы, раскури дым противовоспалительный, начинай настойкой смазывать лицо, шею и запястья. К лодыжкам не лезь, не по статусу. Иначе и ты головы рискуешь лишиться. В остальном сам знаешь, как действовать, а я скоро приду. Мне срочно кое-что уточнить нужно. На тебя вся надежда. – и подозрительно быстро убежал.
Что-то совсем странное происходит. И самое ужасное, что никто ничего не говорит. Самостоятельно у меня не получается разобраться в происходящем, но чем дальше, тем больше растет уверенность в том, что полная… та, что пятая точка. А еще, что мной овладевает паника, которая никогда не бывала хорошим советчиком. Один плюс – в таком состоянии я даже при большом желании не смогу сорваться в истерику.
И мне бы как прошлый раз разработкой конечностей заняться, так там концентрация нужна. А где ее взять, если вокруг столько «занимательного» происходит, что уши сами собой навострились, жадно поглощая каждый звук, каждый обрывок информации, пытаясь сложить цельную картину. Хотя бы часть ее…
Ой, да кого я обманываю? Какая к черту концентрация, когда мой мозг так и норовит вновь в небытие отправиться. Держусь в прямом смысле слова на силе воле и огромном стремлении понять, что со мной, и чего от меня хотят.
Таир тем временем засуетился, забегал по комнате. Послышался тихий звон посуды, склянок, металлической тары, звук воды и мне на лоб приземлился холодный, мокрый кусок ткани.
А-а-ах, какой блаженство! Готова замычать. Странная какая-то чувствительность, избирательная. Ведь кожу ощущаю, почему тело не слушается?
По обе стороны от головы приземлилось нечто, отчего исходил жутко противный дым. Горло першило, язык так и лип к небу, неимоверно хотелось пить, да теперь еще и эта горечь во рту. Это они меня так спасают? Уберите от меня сего чудо врачевателя, он скорее добьет, чем на ноги поставит.
Губ коснулся холодный металл и в рот протекло несколько капель живительной и столь необходимой мне влаги, растекаясь по слизистой и оставляя сладкое послевкусие. Еще! Но… кто ж меня услышит? И на том спасибо.
Парень, который судя по тонким аккуратным пальчикам был довольно молоденьким, принялся намазывать мне запястья каким-то кремом, при этом опять запуская «муравьев» под кожу. Методичные приятные движения сделали свое дело, подавляя мое сопротивление, и я в который раз утекла в иное измерение…
Глава 2. У тебя проблемы, девочка.
Очередной раз пришла в себя, потому что меня трясли за плечи. Или это от звука голоса? И вот вроде бы и проснулась, но на этот раз добавился шум в ушах и туман странный, почти видимый, в голове. Ох, радуга проплыла. Красивая. И вообще, оставьте меня в покое, я спать хочу.
– Давай, девочка, просыпайся, борись. – А, кажется, лекарь вернулся. И что ему неймется? То дрянью не пойми за что назвал, то девочкой. – Я тебе варево приготовил, надо обязательно его выпить. Если так и будешь продолжать, твоя душа еще и с новым телом распрощается.
Боже, что за бред он несет? Или это горячка и мой воспаленный мозг мешает трезво оценивать информацию? Да какая разница!
– Ты меня слышишь, понимаешь? Можешь дать знак? Это неимоверно важно. Любой, пальцем пошевелить ресницами, выдох порезче. Хоть что-то тебя слушается? Нуже, постарайся, милая.
Теперь еще и милой стала? С чего вдруг? Да и зачем? У меня и особого желания нет что-либо делать. По большому счету мне ничего не хочется. А нет, вру. Хочется обратно в темное марево, где нет боли и так уютно, тепло и легко.
Мысленно отхлестала себя по щекам. Как бы сильно ситуация ни нравилась, как и резкая смена настроения врачевателя, он прав. Что-то совсем меня развезло. Хватит разлеживаться, пора брать себя в руки. После отосплюсь.
Вновь попыталась совладать с конечностями, правда, по-прежнему безрезультатно. Но я ведь как-то встала до этого.