— Мне — очки, другому еще что-нибудь. Мало ли...
— А здешние очки тебя не устраивают, подавай московские?
— Как ни говори, а таких очков, как в Мескуа, наверное, больше нигде не найти...
И пошел-поехал Конак... Стал, в который уж раз, рассказывать о московских чудесах — о высотных домах, которые упираются в небо своими крышами, что твои горы. О подземных городах метро, и, конечно же, о маленьких деревянных домиках, которые сами собой возносят человека на десятый этаж...
Ханифа обо всем этом знает и сама, но слушает старика, не перебивая: пусть выговорится. Раз говорит — значит, сил прибавилось. И только, когда речь зашла о лифтах, рассказала Конаку о канатной дороге на Чегет. Старик удивился:
— Как же так — кресла сами идут по канату и не срываются вниз?
— А твой деревянный домик? Люди, что ли, на руках его наверх поднимают?
— Говорили, будто он поднимается с помощью воздуха.
— Да нет же! И лифты, и канатная дорога работают на электричестве.
— А если ток выключится, что тогда? Все кресла попадают вниз?
Ханифа, как умеет, объясняет старику устройство канатной дороги. Конак недоверчиво покачивает головой, но все же решает в будущем непременно поехать посмотреть на это диво своими глазами, потому что, как говорили наши предки, «лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать...» И, что вы думаете, Конак не усядется в это самое кресло? Еще как усядется. Что он — хуже других, что ли!..
Азамат съездил в питомник и привез оттуда целую машину саженцев. Новые сорта яблонь. Часть из них он раздает колхозникам для посадки на приусадебных участках, а остальные посадят в колхозном саду.
Старый Ачахмат тоже пришел полюбоваться на будущие плодовые деревья. Он от души удивляется: «Где это Азамату посчастливилось получить такое богатство? Неужели бесплатно раздают — приходи и бери?»
— Почтенный Ачахмат, — торжественно обращается к старику Азамат, снимая с машины стройный и красивый саженец, — от имени жителей нашего аула прошу тебя посадить эту молодую яблоньку там, где ты найдешь нужным.
Ачахмат польщен оказанной ему честью. Держа саженец обеими руками, он внимательно осматривается.
— Если ты не возражаешь, Азамат, — говорит он наконец, — я посажу его во дворе школы.
Присутствующие шумно выразили свое одобрение и все гурьбой направились к школьному двору.
— Умру я, но дерево останется. И, глядя на него, дети будут вспоминать обо мне, — говорит старик, облюбовывая для саженца чистое, солнечное местечко у самых окон школы. Двое молодых парней быстро выкопали лунку, но остальное Ачахмат сделал сам: притащил кошелку навоза, потом ведро воды, смешал навоз с водой и глиной, влил раствор в яму. Потом бережно опустил в нее корни деревца.
— А пуповину ты повернул к солнышку? — спрашивает его Азамат.
— Посмотри сам, мои глаза уже плохо видят...
Азамат поглядел: дерево было посажено правильно.
Затем Ачахмат сам засыпал ямку, утрамбовал почву ногами, сделал околоствольный кружок — для полива.
— Пусть вырастет такое дерево, чтоб о нем в сказках рассказывали, — говорит Ачахмат, прижимая руки к груди. — Пусть аллах даст мирную, счастливую жизнь и аулу нашему, и народу нашему, и стране нашей...
Условились, что школьники поставят вокруг «ачахматовой яблони» специальную ограду и будут каждый день поливать деревцо.
Довольный старик сидит у дома на солнышке и думает свою думу: «Дай аллах Азамату столько сил и здоровья, сколько он сегодня доставил мне радости... Разве не прекрасное дело — украшать землю деревьями! Жаль, что мало мне приходилось их сажать на своем веку. Жаль еще, что так мало времени отпущено человеку для жизни... Человек строит прекрасные дома, сажает сады, прокладывает путь во вселенную и только-только начинает пожинать он плоды рук своих, как ты, аллах, призываешь его к себе. Разве это справедливо? Почему ты не даешь человеку полностью насладиться жизнью?.. Едва он почувствует радость и удовлетворение от трудов своих, а ты его сразу — в землю. Какой же ты жадный и скаредный! Хоть бы раз, по ошибке, проявил щедрость. Разве сто лет это много? Прошли, как миг один: только встал поутру и уже наступает ночь, надо ложиться спать... Вот какая она короткая, наша жизнь. Покажи мне хоть одного человека, который мог бы сказать, что он уже насытился жизнью. Нет таких людей на свете, нет... Аллах, аллах, зачем ты так рано призываешь нас к себе? Что тебе надо от нас? Из ничего ты создаешь живое и потом снова превращаешь его в ничто. Созидаешь, чтобы тут же разрушить. Зачем? Дал жизнь — дал бы и пожить!»