Встрепенувшись, девушка принялась засовывать книгу обратно, но все было тщетно. Застряв в проеме между огромной медицинской энциклопедией и словарем латинского языка, книга упрямо не хотела возвращаться на место, между тем голоса разговаривающих неумолимо приближались. Один из них принадлежал женщине, второй — низкий, и с более спокойными нотками — мужчине. Похоже, эти двое направлялись именно сюда, ища для себя укрытие от ненужных взглядов. Встрепенувшись, Мишель возобновила возню с книгой, но как ни пыталась она засунуть её обратно на полку, у неё ничего не получалось. Несмотря на приложенные усилия, экземпляр то и дело вываливался обратно. На дверную ручку тем временем уже легла чья-то ладонь. Наконец справившись с поставленной задачей, Баррингтон ринулась к окну, пытаясь скрыться за портьерами. Увы, кринолин её юбки оказался настолько широким, что как ни старалась она второпях подобрать его с пола, он то и дело топорщился из-за портьеры, рискуя выдать её месторасположение. Тогда устремившись в отчаянии к дивану с высокой спинкой, она уселась напротив камина и постаравшись обуздать свое волнение, стала ждать дальнейшего развития события. Все произошло настолько стремительно, что она не успела придумать более изощренный вариант своего убежища, решив довольствоваться тем, что есть.
Пропустив впереди себя свою спутницу, мужчина захлопнул за ней дверь. Вжавшись в спинку дивана, и затаив дыхание, Мишель поймала себя на мысли, что невольно прислушивается к их разговору. Длительное время её никто не замечал, и тогда она, окончательно осмелев, выглядывая из-за спинки дивана, попыталась ненароком рассмотреть лица вошедших в библиотеку. Разглядеть мужчину ей не удалось, зато женщину, которая находилась напротив него, она видела достаточно хорошо.
Этой незнакомке на вид было около тридцати лет и её лицо до сих пор хранило следы былой красоты. В то же время в её взгляде было столько волнующего шарма и страсти, что прислушиваясь к болтовне этой женщины, Мишель никак не могла понять, почему её собеседник относится к ней с таким равнодушием, и кажется, ждет момента, когда она, покинув библиотеку, оставит его наконец-то в покое.
— В том, что произошло, виноват только я один, — раздался его решительный голос. — Больше такого не повторится.
— Ты обещал, что дашь ей развод, — настаивала женщина, не спуская с него глаз.
— Я не должен был этого делать.
На какое-то время в комнате вновь воцарилась тишина. Став друг напротив друга, эти двое продолжали молчать, словно не решаясь выразить вслух накипевшее, которого для кого-то из них могло стать последней каплей и точкой невозврата. Оторопев от ужаса, и боясь выдать свое присутствие неосторожным жестом, Баррингтон, казалось, перестала на мгновение слышать стук собственного сердца. Происходившее на её глазах так напоминало истории любовных романов, которыми она зачитывалась в пансионе, что наблюдая за этими двумя, ничего не хотела выпустить из внимания.
Будучи барышней сентиментального склада, и воспитанной на литературе, где между персонажами развивались сугубо платонические отношения, в силу своего наивности, возраста и неопытности, она пока что не имела ни малейшего понятия о настоящей страсти между двумя взрослыми людьми. Поэтому созерцая картину, которая никак не укладывалась в её понимании, девушка была слегка шокирована увиденным, боясь в то же время выдать свое присутствие.
— Доусон, ты сейчас ведешь себя как девица на выданье, — раздался голос той женщины, — которая стоя перед гардеробом в канун собственной свадьбы, никак не может определиться с выбором платья.
Доусон? Мишель инстинктивно поднесла ладонь ко рту. Услышанная фамилия показалась ей знакомой. Это наверное тот самый гость-иностранец, которого её отчим представил накануне своим гостям, как талантливого хирурга, приехавшего в Америку из самого Эдинбурга. Алекс Доусон, ирландец, которого прозвали «светилом» британской хирургии, из-за чего мгновенно став персоной нон-грата в Старом Свете, он был вынужден изменить место своего нынешнего проживания, устав от насмешек завистливых коллег. Так вот значит, кто находился сейчас перед ней! Неудивительно, что он предпочел обосноваться в Америке, где было больше возможностей для раскрытия своего потенциала. Впрочем, это было, пожалуй, все, что она знала об этом загадочном мужчине, который продолжал оставаться для неё нераскрытой книгой. И ей не очень-то хотелось начинать с ним знакомство путем вовлечения в скандальную сцену с одной из его пассий из прошлого.