— Что с тобой? Тебе дурно? Может принести воды?
Он и вправду считал себя виноватым после всего случившегося. Ломая веер, Джессика пристально следила за ними издалека, однако стоило Дереку ненадолго оставить Мишель одну, чтобы сбегать за водой, как схватив с подноса коктейль со льдом, Чендлер подошла с ним вплотную к девушке, и придав своему лицу заботливый вид, со плохо скрытой язвительностью осведомилась:
— Послушай, Мишель, у тебя такой странный вид... Не хочешь немного освежиться?
Эбигейл бросила на свою подругу осуждающий взгляд, но препятствовать её действиям не стала. Встретившись взглядом с Чендлер, и даже не подозревая, что кроется за её фамильярной вежливостью, Баррингтон еле слышно пробормотала:
— Не откажусь.
По правде сказать, она была удивлена столь неожиданному проявлению «щедрости» со стороны столь прижимистой «гусыни», как Джессика Чендлер, но деваться было некуда.
— Держи! — сузив ноздри от гнева, та выплеснула содержимое своего бокала прямо на голову «сопернице», окончательно испортив ей прическу.
Пришагав обратно, Дерек так и застыл на месте, завидев свою избранницу далеко не в самом лучшем виде. Пережив унижение, Мишель нетерпелось как можно скорее покинуть мероприятие и больше никогда не появляться в этом доме. Уязвленный поступком подруги, Дерек принялся уговаривать свою спутницу остаться до вечера, но та даже слышать ничего об этом не хотела.
Оттолкнув протянутый им стакан с водой, она вдруг почувствовала на себе чей-то насмешливый взгляд и обернулась. Наблюдая за ней со стороны, Дэмиен смеялся вместе с остальными. Месть Джессики, похоже, пришлась ему по душе, и теперь он смотрел на получившей по заслугам Баррингтон, как на лягушку, которую преждевременно вытащили из болота. А у той и вправду сейчас был настолько жалкий вид, что для завершения данного образа Мишель следовало переодеть в платье зеленого оттенка, а голову украсить диадемой из водорослей.
Окончательно убедившись в его истинном к ней отношении, Мишель встряхнула свои влажные локоны, и потеряв последние иллюзии насчет того, что однажды поведение её сводного брата изменится когда-нибудь в лучшую сторону, не обращая внимания на насмешки девушек, и извинения ошарашенного Дерека, зашагала прочь, не желая никого видеть, особенно Дэмиена.
Глава 1.6
Сегодняшний ужин был особенным. Неохотно вспоминая подробности 1854 года, Райан Гилберт почтил память своего друга и его жены — нелепо погибшей четы Баррингтон. Возвращаясь из Эдинбурга домой, они стали жертвами крупнейшей за последние сто лет катастрофы в стране. Не выдержав силы шторма, опоры моста рухнули, и, упав в воду, поезд за считанные секунды ушел на дно реки, забрав с собой жизни своих пассажиров. В списках погибших оказались и родители Мишель, которая будучи вынуждена остаться в тот день дома по причине наказания, ещё не знала, что оно спасет ей жизнь, в буквальном смысле слова разделив этот период на «до» и «после».
Дождавшись, когда за столом воцарится тишина и стихнут посторонние звуки, Гилберт-старший произнес торжественную речь, к которой были вынуждены прислушаться домочадцы, или, по крайней мере, сделать вид, будто она и вправду задевает их за живое. В противном случае, им пришлось бы вновь стать свидетелями его разглагольствований о войне и делах в старом госпитале, битый час выслушивая его доводы в пользу будущей победы Юга. А поскольку в такие моменты ни сын, ни приемная дочь, будучи погружены в собственные мысли, его попросту не слышали, (не говоря о жене, которую волновали только деньги и сиюминутная выгода в любой авантюре), рассуждая о преимуществах армии Конфедерации, в полетах своей фантазии глава семейства частенько оставался предоставленным самому себе. В остальное времена Дэмиен, если не ожесточенно спорил с отцом, то язвил «сестренке», пытаясь задеть её за живое. И длилось это до тех пор, пока в их спор не вмешивался отец, приказывая ему заткнуться. Что же касается Дайаны Гилберт, не особо вникая в пространные размышления супруга о войне, она просто умудрялась создать видимость, будто ей и вправду была интересна эта тема, готовая, в случае чего, оказать поддержку любому его начинанию.
С рассеянной мечтательностью уставившись в стол, Мишель уносилась мыслями к той сцене в библиотеке. Одетая в изысканное платье темных оттенков, заколотое брошкой чуть ли не у самого подбородка, сегодня у неё был вид девицы, недавно выпущенной из пансиона. В те времена появиться в обществе с ярким макияжем на лице, распущенными и надушенными волосами, могла позволить себе разве что куртизанка со стажем. Истинная леди, независимо от её положения в обществе и количества прожитых лет, всегда должна была быть одета скромно и со вкусом, без броского макияжа. Порядочно заскучав от затянувшегося за столом молчания, образовавшегося после окончания поминальной речи отца, Дэмиен посмотрел украдкой на «сестренку» и, заметив, что она пребывает сегодня далеко не в самом лучшем расположении духа, решил обратить на себя внимание, сделав ей очередное замечание: