За время брака Дерек очень изменился. И от прежнего Дэвиса, каким он запомнился всем до собственной свадьбы, — веселого и неунывающего паренька, — не осталось и слеза. Вместо него перед ними валялся убитый горем человек, у которого, казалось, не осталось больше никаких сил для борьбы с неотвратимым. Эбигейл пришлось, конечно, перевидать немало пациентов с различными формами неуправляемых состояний, начиная с фрустрации, и заканчивая аффектом пограничного характера, но такую истерику, которую закатил им тогда Дерек, — она видела впервые.
«А кто во всем виноват? Я! — кричал тот, заливая своими слезами фартук жены Гиббза. — Я толкнул ее на это своим поступком, практически швырнув её в объятия этому подонку!»
Искренне пытаясь помочь ему, Гиббзы принялись расспрашивать его, кого он имеет в виду, но Дерек находился в таком подавленном состоянии, что из него нельзя было вытянуть ни слова в ответ.
«Я уверена, она обязательно вернется к тебе, — утешала его Эбигейл, наивно полагая, что так оно и будет. — Мишель любит тебя, иначе зачем тогда она выходила за тебя замуж?!»
О том, что у некоторых людей все могло происходить иначе, она не могла даже думать. Точнее подобный расклад дел казался ей просто оскорбительным, а вот сам Этан считал иначе.
Он давно подозревал, что Мишель Баррингтон женила на себе их приятеля из соображений корыстного расчета, но зачем она это сделала, и какую цель при этом преследовала, для него так и осталось загадкой. Впрочем, решение самого Дерека взять себе в жены эту девушку казалось ему не менее странным, учитывая, что до этого он собирался объявить о помолвке с Джессикой Чендлер. И мысленно готовясь к свадьбе, «новобрачная» уже видела себя невестой, пока ее молодой человек не сообщил всем спустя неделю о своем союзе с другой.
Посчитав за нужное не вмешиваться в процесс, дабы не оказаться крайним, Этан Гиббз предпочел остаться в стороне, и посмотреть, как все пойдет дальше. И то, что спустя время Дэвис, униженный и обиженный изменой жены, прибежал к ним жаловаться на свою судьбу, лишь подтвердило его пессимистические прогнозы относительно этого брака. Впрочем, саму Джессику Дерек не жалел. Он считал так, ежели она не смогла удержать подле себя потенциального жениха, значит, кто-то из них друг друга не достоин, — вот и вся его арифметика.
Внешне изображая «ледышку», свою «доступность» Мишель Баррингтон, похоже, демонстрировала только одному человеку. И отлично понимая намеки жены, он ненавидел его, как говорится, всеми «фибрами» своей ранимой души.
Сходя с ума от её улыбки, томных взглядов из-под опущенных ресниц, манивший на более активные действия вид расстегнутых верхних пуговиц корсажа, он хотел воплотить свои желания, но стоило ему столкнуться с хорошим отпором с её стороны, довольно длительное время продолжал оставаться в недоумении относительно её действий. И прекрасно осознавая, что вся эта «игра» предназначена совсем другому человеку, чье внимание ей не хотелось терять, Дерек искренне ненавидел себя за эту ревность.
И если бы инициатива в этих «игрищах» исходила только от Дэмиена, он постарался бы поставить его на место, попросив держаться от его жены подальше. Но вся соль отношений как раз и состояла в том, что эти маневры, в основном, предпринимала сама Мишель, желая заодно «помучить» и сводного братца, а то, что тот из-за слишком решительного напора мог потом нарваться на драку с ее ревнивым мужем, девушку уже мало заботило.
Остановившись в холле, Дерек посмотрел наверх, и, заметив, что обнявшись с его заклятым врагом, Мишель даже не пытается ему сопротивляться, он внезапно понял все. Между этими двумя существовало нечто незримое, некая тайная «связь», недоступная взгляду рядовому обывателю, но которая сразу же бросалась в глаза проницательным людям.
— Что же ты не укажешь мне на дверь? — не выдержав, обратился к нему Дэмиен. — Так и будешь стоять внизу, и ждать, пока я запрусь с ней в спальне?! Окажись я на твоем месте, я бы вряд ли стал тратить время на пустяковые разговоры с любовником жены. Пустил бы ему пулю в лоб, и только потом выяснял у благоверной, спала она с ним или нет.
Надо было до такой степени разозлить Дерека, чтобы тот, сломя голову, взбежал на лестницу, не думая останавливаться. Почувствовал себя на некоторое мгновение достаточно сильным, чтобы оказать противнику достойный отпор, тем самым доказывая, что на Мишель у него больше прав, как у мужа, страх опозориться перед насмешливым соперником как-то сразу отошел на второй план. И раздираемый желанием уничтожить своего давнего врага, Дерек решил для начала выяснить у самой Баррингтон, действительно ли она неравнодушна к своему сводному брату, а брак являлся всего лишь прикрытием от запретной страсти. И ежели вдруг окажется, что он прав, значит, в скором времени им обоим придется развестись и жить отдельно.