В свои сорок пять Алекс Доусон больше ничем не напоминал бывшего донжуана и ловеласа. И сейчас у него был вид скорее не знаменитого хирурга, а разочарованного врача с посредственной практикой. Полысевшая голова, костюм, в котором он чувствовал себя явно стесненным, — в его внешности не осталось ничего такого, на что раньше женщины обращали внимание.
Он искренне недоумевал, что же так пленило в его облике такую девушку, как Мишель Баррингтон, а она, в свою очередь, не переставала недоумевать, как его бывшей жене удалось заполучить в свои «сети» столь непостижимого мужчину, как это «светило». Проникнувшись со временем к ней нежностью, он охотно согласился на её дружбу, но овладеть сердцем упрямого мужчины ей так и не удалось.
— Эстелла Фицджеральд недооценила мои способности на медицинском поприще, — пояснил ей Доусон мотивацию своего внезапного отъезда, — но потом я подумал: «Раз Силы мне этого пока не дают, значит так и надо». Я их слушаю, и не горюю. Моя жизнь счастлива, потому как я не «плыву» против течения своей Реки Судьбы, то есть против того, что мне Свыше «говорят», в отличии от многих вас, поэтому…
— Мистер Доусон, какие ещё Силы? Вы в своем уме? О какой Реке Судьбы вообще может идти речь? — не выдержав, раздраженным тоном бросила Баррингтон. — Я вам про одно, а вы о своем… Мы с вами так никогда не поймем друг друга!
Несмотря на схожесть в мировоззрении, порой у неё складывалось впечатление, будто они разговаривают на разных языках.
— Вы меня совсем не слышите. И даже не пытаетесь прислушиваться к моим словам, а ведь я хотела всего лишь быть вам полезной, и как знать, если вы позволите, возможно, я смогу вам чем-нибудь помочь…
— Лезть в чужую жизнь даже с желанием помочь — это всегда плохо, — резонно добавил хирург. —А если бы я вмешался в определенные процессы, что бы из этого вышло? Думается, что ничего хорошего. Ведь с одной стороны вы пытаетесь нарушить «ход вещей», то есть влезаете в карму-судьбу человека, и пытаетесь изменить её на своем уровне, а с другой… Мне ОНО надо? Ничего не бывает просто так. И раз что-то происходит в нашей жизни, значит так необходимо. И если раньше я ещё испытывал желание вмешаться, и сделать все по-своему, то сейчас не хочу. Пусть будет так, как есть. Нужно все принимать, что дают тебе Силы Свыше: и добро и зло — все это для людишек полезно.
— Действительно «полезно», — с ехидством заметила Мишель, — вы уедете, а в госпитале останутся доктора наподобие Брайана Каррингтона…
— Я не хочу сейчас унижать всех, кто пошел в медицину, но у них свой Путь. Захотели — пошли. Это их Путь. Какое право я имею их судить?
— То есть вы считаете, что можно оставить все, как есть, потому что у этих людей, видите ли, «такой Путь»?!
— Каждый человек сам решает, что для него тьма, и что свет, — невозмутимо отозвался мужчина, вставая из-за стола. — Нельзя делить черное и белое по аналогии с добром и злом. У всех нас внутри сидит и то, и другое: без тьмы не существует света. Тьма — это не есть зло, как все привыкли считать. Это заблуждение стада со времен проповедей священников от христианства.
Баррингтон снова нахмурилась.
— Поэтому я еще раз повторяю, не ломайтесь ни перед кем, — внезапно отозвался «светило». — Будьте собой и никого не слушайте, ибо правды не существует, а истину не многие смогут понять. Я много пережил из того, что вы не видели, и не ощущали. Народ меня знает, и знает, что я всегда говорю правду, поэтому миссис Фицджеральд меня и выгнала из госпиталя. Я бы многому вас научил, но видать, не судьба.
Вздохнув, он надолго погрузился в молчание, после чего обменявшись с гостьей долгим взглядом, как ни в чем не бывало продолжил:
— Никогда у вас не будет друзей, готовых душу за вас отдать. Предадут все. Просто человек так устроен, что «своя рубаха к телу» всегда ближе, и каждый сегодняшний ваш «друг» завтра с легкостью продаст вас ради получения собственного удовольствия.
— Вы слишком много на себя берете, рассуждая о подобных вещах…
— Вы НИКОМУ НЕ НУЖНЫ, и чем больше вы будете идти поперек устроенной людьми «системы», тем более привлекательной станешь для Высших Сил. Выбирайте сами: хотите быть такой, как все — живите по ИХ понятиям, и будет вам «счастье», — обывательское, мещанское. Но если вам захочется стать выше в плане духовного развития, вы должны быть готовыми к тому, что стадо будет принимать вас за «белую ворону».