— Ничего страшного, я сам тебя затяну, — усмехнувшись, бросил парень, разгадав смысл её отчаянного взгляда, и тут же подойдя к шкафу, где хранились ее наряды, принялся бесцеремонно перебирать её платья в поисках подходящего. И наткнувшись на одеяние с низким декольте, которое она одевала лишь в исключительных случаях, он швырнул его на постель.
— Наденешь вот это, — ехидно отозвался Дэмиен, вплотную приближаясь к ней. — «Светило» американской хирургии должен оценить твой вкус. А теперь я хочу попросить тебя встать с постели и повернуться ко мне спиной…
Мишель с недоумением на него покосилась, не понимая, что он хочет от неё. Раньше ей корсет затягивала Дайяна Гилберт. Сегодня, по всей видимости, эту «обязанность» решил возложить на себя её сын.
Мало того, что вломившись без разрешения к ней в комнату, Дэмиен переворошил кучу её платьев, так выбрав такое, что в нем в самую пору было появиться в каком-то публичном доме, но никак не на благотворительном вечере, где будет много почтенных конфедератов, ещё имел наглость заставить её это надеть. Почувствовав себя оскорбленной до глубины души, Мишель попросила его покинуть помещение.
— Я оденусь сама, — вспыхнув, проронила она, кутаясь в одеяло. Девушка даже представить себе не могла, как будет одеваться в его присутствии. Но Гилберта такой расклад дел не устраивал. О чем он тут же поспешил поставить её в известность.
— Я знаю, как ты «оденешься», — бесшабашным тоном бросил он. — С такими темпами, как ты сейчас собираешься, боюсь, мы не справимся до завтрашнего утра. Так что если ты сейчас же не поторопишься, мне придется тащить тебя туда, в чем есть.
— Ты не посмеешь этого сделать!
— Ещё как посмею! Ты просто плохо меня знаешь. Или тебя смущает тот факт, что увидев твое тело, я влюблюсь в тебя, как этот дурачок Дерек?!
Прекрасно зная, как её злят его развязные манеры, он тем не менее продолжал ей хамить. Однако вместо того, чтобы беспрекословно ему подчиниться, и покинув постель, стать на пол, отодвинувшись к стене и практически упираясь в нее спиной, Мишель с испугом принялась за ним наблюдать.
— Решила поиграть со мной в кошки-мышки? — теряя последние остатки своего терпения, Дэмиен попытался ухватить её за руку. — Хватит корчить из себя слабоумную идиотку!
Поймав девушку в охапку и стащив её с кровати на пол, он попросил её приподнять руки: ему надо было как-то напялить на неё это платье. Растерявшись, Мишель неохотно подчинилась.
Приблизившись к ней с нарядом, Гилберт попытался надеть ей платье через голову, но это оказалось задачей не из простых. Несмотря на все ухищрения, предпринятые им, чтобы поскорее приодеть «сестренку», платье то и дело застревало на каком-то участке её тела. И рассматривая происходящее, как нелепую трагикомедию, он не уставал отпускать в её адрес саркастические комментарии, хотя самой Мишель в тот момент было далеко не до смеха.
Получив, таким образом, возможность изучить получше её контуры тела сквозь тонкое белье, и совсем не обращая внимания на смущенный вид девушки, он аккуратно скользнул пальцами по её плечам, спине, после чего спустившись к талии, и наткнувшись на тесемки ее платья, с такой силой рванул их на себя, что невольно вскрикнув, униженная столь непривычной ситуацией, в которой она оказалась, девушка невольно уставилась на собственное отражение в зеркале, «любуясь» оторопевшим выражением своего лица.
— Теперь, я кажется, начинаю понимать причину твоего дурного поведения, — нашла в себе силы проговорить вслух Мишель. — Небось до сих пор жалеешь, что меня подобрал тогда Доусон, а не кто-то другой.
— Если я о чем-то и жалею, — сказал Дэмиен, любуясь её отражением, — так это о том, что эта тесемка сейчас не на твоей шее.
— Циничный подонок… — еле слышно процедила она, перехватывая его взгляд в отражении.
— Хочешь увидеть наивную дурочку? — он подтолкнул её поближе к зеркалу. — Взгляни на себя!
И прежде чем Мишель успела выразить свое возмущение, отстранившись от неё, Дэмиен подался прочь, бросив ей на прощание следующее: