— Если вы собрались читать мне нотации, то зря стараетесь, — скептически отозвался он, продолжая гнуть свою линию. — Да, я не такой совестливый, как возможно, того ожидают от меня остальные, но по-другому я вести себя не могу.
Темные зрачки его глаз, выделяясь на бледном лице, придавали ему некую трагическую зрелость, и в то же время в нем чувствовалось нечто неукротимое и необузданное, дающее знать о себе лишь в экстремальных условиях. А пока в проявлении этих качеств не было нужды, он вел себя так, как считал нужным.
— Пожалуй, вы единственный молодой человек, умеющий подойти к вопросу по-деловому, не пускаясь в дебри рассуждений о нравственности и грехе, но проявлять свои негативные качества столь открыто все равно нельзя, — сказала Леона, довольная, что ей удалось задеть за живое своенравного собеседника. — Нужно действовать хитрее и изобретательнее. Ты понимаешь, о чем я?
Но Дэмиен её уже не слушал. Он раздумывал о том, чтобы соскочить на ходу с экипажа и продолжить свой дальнейший путь в одиночку, тем более ливень давно закончился, как вдруг за перекрестком он заметил какую-то толпу.
— Взгляните, что это за шествие в конце улицы? — внезапно обратился он к ней, кивая в сторону площади.
Приостановив экипаж у обочины, Леона Рэмси вместе с Гилбертом с любопытством уставилась на толпу негров, которые вооружившись мотыгами и лопатами, под предводительством взвода солдат в форме инженерных войск, направлялись в сторону вокзала. В одном из сопровождающих он узнал своего давнего знакомого Брайана. Да уж, поистине сегодня был и вправду какой-то день встреч!
Всматриваясь в толпу, он встретился взглядом с этим молодым человеком, и его лицо тотчас расплылось в улыбке. Брайан, похоже, также его узнал. Оставив группу шествовать дальше, парень двинулся прямо к их экипажу, восклицая на ходу:
— Здорово, дружище! Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть.
— Как поживаешь? — обратился к закадычному приятелю Гилберт, перегнувшись через экипаж. — Какими судьбами тебя занесло в Атланту? Небось, опять что-то украл, и ты решил таким образом спастись от правосудия?!
— Это я-то украл? — удивился Брайан, приближаясь к экипажу. — Я приехал сюда сопровождать наших негров с плантации. Мы будем рыть окопы.
— Окопы? В такой-то грязи?
— Ну, да! Нужно укрепить подступы к Атланте, и вырыть окопы еще на несколько миль вперед…
— Но зачем?
— Прежние окопы, говорят, были расположены всего в одной миле от Атланты, а новые будут располагаться подальше. Говорят, при новом отступлении войска могут приблизиться вплотную к городу. Необходимо принять меры в случае осады.
— Осады? — оброненная им фраза почему-то вызвала в его душе чувство смутной тревоги. — Думаешь, они доберутся сюда?
— Кеннесоу находиться всего лишь в двадцати двух милях отсюда, но я думаю, вражеские войска все-таки не успеют так быстро дойти до Атланты.
Очнувшись от каких-то грез, Дэмиен внезапно вспомнил о хлороформе, за которым его послала завхоз. Интересно, сколько времени прошло с того момента, когда он простился с нею на пороге госпиталя, пообещав незамедлительно прибыть назад?! Там все, небось, заждались его возвращения, а он тут с любовницей Доусона лясы точит…
Обладая на редкость хорошей памятью, Дэмиен не переставал удивляться тому, как быстро он успел позабыть о выполнении поручения, стоило ему переступить порог больницы. Чувство свободы настолько вскружило голову молодому человеку, что напрочь забыв обо всем на свете, теперь он испытывал некое подобие угрызения совести.
Соскочив без предупреждения с экипажа, Гилберт торопливо зашагал в противоположную сторону. Теперь это расстояние уже можно было преодолеть пешком, не жалуясь на усталость, чем он и поспешил воспользоваться, никак не объяснив мотивацию этого поступка своей спутнице.
— Куда же вы? — насмешливо окликнула его Леона, поправляя тент от дождя. — Неужели у вас проснулась совесть и, вспомнив о ремесле хирурга, вы решили наверстать упущенное?!
Проигнорировав её замечание, Дэмиен выдвинулся в сторону перекрестка по маршруту, известному только ему. Одолжив одну коробку ампул с хлороформом, которую ему вручили с большой неохотой, он без промедления ринулся назад, преодолев обратный путь уже без приключений. Однако стоило ему добраться до отцовского госпиталя, как выскользнув у него из рук, коробка упала прямо на землю, а лежавшие внутри ампулы разбились вдребезги, превратившись в груду стекла. Исправить ситуацию было почти невозможно.