Любовь иногда как замкнутый круг. Тебя любит один, а ты – совершенно другого.
16
Несмотря на то, что клуб я посещал ныне редко, сегодня я прибывал в его уж столь родных застенках. По прибытию я не застал на месте Аркадия, зато обнаружил Дрозда. Сидя с Павлом за столиком и обсуждая книги, мы приятно проводили время, но нас таки все мучал вопрос – куда делся Аркадий?
Одни прекрасным мановением своим чудесным появлением Аркадий разрушил нашу с Павлом идиллию, но мы не были злы, а лишь наоборот – довольны. Чудесность появления нашего друга заключалось в том, что при себе он притащил старый черно-белый фотоаппарат, взятый не знамо откуда.
Тут же наш, если так можно выразиться, «Босс» предложил нам всем вместе сфотографироваться при помощи этой финтифлюшки. На вопрос Павла «Зачем?» последовал ответ: «Чтобы ты спросил».
Аркадий попросил одного из читающих неподалеку сфотографировать наше трио. Быстро объяснив, что к чему и как с аппаратом управляться, вышеупомянутый Аркадий встал между нами и приобнял. Сказал улыбаться и, закурив, улыбнулся сам. Щелчок – фото готово. Подойдя к треноге с аппаратом, Аркадий поблагодарил добродушного читателя и заявил, что позже отнесет в фотоателье пленку, где ее проявят, а потом мы повесим эту фотографию где-нибудь здесь.
– И все-таки зачем? – повторно спросил Павел у Аркадия.
– Потому что захотелось, могу позволить себе или нет?! – ответил с игривой иронией Аркадий.
– В крайнем случае мог бы использовать современную камеру с высоким качеством съемки.
– Э-э-э нет! Это, Паша, стиль, это, Паша, нынче нонконформистская атмосфера хорошего старого для меня – просто божественна! Выражаясь языком более заскорузлым, – я тащусь по старью, такой…геронтофил. – Улыбнулся.
С некоторой серостью на лице, садясь за стол и принимаясь за книгу:
– По мне, так практичность и качество – более важные факторы.
– Это ты так говоришь потому, что, как мы знаем, ты совсем не романтик, не чувствуешь эту жизнь более глубоко, всеми фибрами, так сказать, души!
– Ну, наверное, мне как-то по барабану.
Тут вмешался я со своими рассуждениями:
– А ведь знаете, сейчас такой феномен как фотография – изрядно обесценился. Ибо у нас есть возможность фотографировать почти на каждом «тазике». Раньше фотография была памятью, некой ценностью, которая отдавала теплом, атмосферой. В двух словах – имела цену.
– А это интересная мысль. Мне нравится твой посыл придачи многим, казалось бы, простым вещам, наибольшей сакральности, чем это сейчас принято у большинства людей, – сказал мне Аркадий.
– Да-а-а… Аркадэ, слушай, а можно, я тебя нарисую? Ну, твой портрет?
– Ха-х, еще спрашиваешь, конечно! Кстати, а что ты так редко к нам заглядывать стал?
Со вздохом:
– Не моя вина …Это все любовь, виновата она.
17
Карандаш скользил по бумаге, оставляя грифельный след, я рисовал портрет Аркадия, работа спорилась как нельзя лучше, возможно, всему виной внезапный ночной прилив вдохновения, исходящий из моей души.
Доведя контур, я положил карандаш и откинулся на спинку стула, устал. Встав, я подошел к окну и, смотря на ночную тишь за ним, закурил. Виднелись лишь звезды, город был в полном мраке, удивительно, не часто так бывает, даже в позднее время. – А что есть душа? – себе вопрос. Душа, вероятно, – это есть «Я», совокупность моего характера, темперамента и выливающегося из этого не вполне предсказуемого поведения. Очень интересно. К примеру, Дрозд считает, что души – не существует, все обусловлено деятельностью мозга, Аркадий же считает под стать ему – более романтично, но почти так же, как я. Если бы все можно было просчитать, исходя из того, что находится в нашей черепной коробке и называется мозгом, то я думаю, жить было значительно легче, все бы зачастую поддавалось логике. Но нет же, человек переменчив, нелогичен и – иногда – весьма нестабилен. Душа — это наши инстинкты, наша особая личность, то, чего нету у другого, ведь у каждого она своя. Наше уникальное восприятие мира, что формирует нас во всех жизненных ипостасях.
Темнота из окна била мне в глаза, поглощала и заставляла смотреть на нее все тщательней, это так завораживающе и в то же время контрпродуктивно. Душа… С моею что-то происходит, мое сердце бьется чаще, а в животе, как и в груди, какое-то странное чувство вихря, острого желания заполнить пустоту. К черту, будь я проклят, коли завтра не сознаюсь в своих чувствах к Лере! Все лучше, чем жить в неведенье. Делая последний затяг, я сказал шепотом себе под нос:
– Может, она меня тоже любит?