Аня немного посмеялась с моего вида. Ей даже удалось заразить этим невинным смехом и меня. Потом я вышел на лед, и мы начали кататься, как и раньше. В завершении дня я понял одну замечательную вещь: Аннушка не только мила, спортивна и изящна, но еще и очень даже умна, культурна, образована и начитана, с ней есть о чем поговорить – и просто так, и даже, неожиданно, о философии. Этим и занимались весь день, пока катались. Поразительно! С ней так приятно разговаривать, за счет ее осведомленности по многим темам, что я млел. Меня очаровывало, что у нее хватает времени учиться, пока она постоянно находится в разъездах, это есть вылеченная сила воли, которой не достает многим. Да и, знаете, как же приятно находиться в компании умных, образованных и компетентных людей, будь то Анна или Аркадий с Павлом.
30
Время летело быстро, в шараге я появлялся все реже и реже, предпочитая тратить все свои часы на катке с Аней. Сначала Анна просто отвлекала меня от общего положения дел, проистекающего в моей жизни, потом же она стала тем, кто как-то грел мою душу своим пегим присутствием, мне стало казаться, что я просто был интересен этому человеку.
Но, как и заведено судьбой и фатальностью – все хорошее когда-нибудь кончается. Оставалось всего два дня до Аниного отъезда в Москву.
Сегодня мы с Аней молча катались, осознавая преддверия нашего скорого расставания. Мне виделось, что вот-вот, и горе мое снова вернется, лихо нагрянет в мою жизнь и начнет ее ломать, как это и было всего лишь-то в начале этой недели.
Я взял ее за руку. Она не подала никакого виду, а только продолжала грустно смотреть на лед. Однако вдруг остановилась, от этого я чуть ли не упал, и встала супротив меня.
– Евгений, остались считанные дни, и я уезжаю в Москву, вероятно, надолго. – Вздыхая: – Дело в том, что даже не знаю, когда смогу вернуться сюда, вообще выдастся ли такая возможность? Ты же понимаешь, я сама себе почти что не хозяйка.
– Я понимаю, нам придется расстаться. – На душе было так грустно, так невыносимо больно и просто по-человечески обидно за себя самого, за нее…
– Да, Женя, именно так. Но в преддверии последних дней я не хочу терять время понапрасну, тем более, когда это меня так будоражит и волнует. – Анна явно волновалась, ее глаза смотрели вниз, но потом резко поднялись и устремились в мои глаза. – Я…я…
Перебивая:
– Тебя люблю! – Сказав это, я взял ее щеки в свои ладони и поцеловал. Анна поддалась вперед и окутала своими ручками мою голову тоже. В этот момент я чувствовал себя Адамом, что вкусил запретный плод, он был так сладок и желаем, что весь мой дух воспылал любовью и лестным чувством новой жизни.
Наши губы расстались, а глаза по-прежнему с молодецким огоньком притягивали друг друга. Аннушка обняла меня.
– Ах, это все хорошо, какой хороший ты, твои разговоры, мимика, слова…Я не представляю, как я буду жить без тебя! Эта неделя, что была проведена с тобою, приковала мое сердце к тебе навечно! Не могу себе вообразить, как буду жить без тебя…
Я вновь взял ее лицо в свои руки и четко, строго посмотрел на нее.
– Аннушка, один раз в жизни я уже едва не умер, я знаю какого, когда ты пуст, разбит и брошен. И посему – мне все равно, что будет со мной, ради тебя – все брошу. Завтра же заберу документы из своего училища и куплю на последние сбережения билеты в Москву, ты только согласись, позволь, и буду лишь с тобой! Ведь здесь меня ничто не держит, почти ничто…
– Конечно, Женя, я согласна! Но уверен ли ты в своем решении? То, что ты задумал, – радикально изменит твою жизнь… Ах, хотя… какая разница, я сделаю все, что только смогу, чтобы тебе помочь!
– Да брось, это все не столь важно. Главное, что я буду с тобой. С тобой, понимаешь! Я буду счастлив и оттого, и ты будешь в блаженстве!
– Нет-нет, это все-таки важно, ведь у меня есть связи и средства. Докончишь учебу в Москве, рядом со мной. Позволь, я все устрою, – с радостью уверенно вторила она мне.
– Что ж, спасибо, милая Аня, буду благодарен и обязан!