За слово взялся Добрыня Рязанич, молодой воевода, отвечавший за речной флот:
— Готовим сто ладей разного размера, господарь. Тридцать больших — для конницы и осадных орудий. Сорок средних — для пехоты. Тридцать малых — для разведки и связи.
— По Днепру дойдём до Чёрного моря?
— Дойдём. Дно изучили, перекаты знаем. В устье встретимся с византийским флотом.
Виктор подошёл к большой карте, на которой красными флажками были отмечены ключевые точки операции:
— Напоминаю план. Мы идём Днепром до Чёрного моря. Василевс Иоанн подходит морем с юга. Встречаемся у входа в Босфор. Дальше — совместный штурм Константинополя.
— А если византийцы не подойдут? — спросил Мстислав.
— Подойдут. Иоанн заинтересован в этом больше нашего. Но на всякий случай готовимся действовать самостоятельно.
— А что с обороной наших земель? — поинтересовался Витенис.
— Основные силы остаются. В каждой крепости — достаточный гарнизон. Если враги попробуют напасть в наше отсутствие — встретят отпор.
В совет вошёл боярин с донесением. Виктор взял документ и пробежал глазами:
— Лазутчики доносят из Константинополя. Латинский император Бодуэн готовится к осаде. Укрепляет стены, собирает припасы.
— Значит, знает о наших планах? — нахмурился Мстислав.
— Подозревает. Но точных сведений у него нет. А это даже к лучшему — противник, который готовится к осаде, хуже ведёт активную оборону.
Следующей частью совещания был разбор самого штурма. На столе лежал подробный план Константинополя с отмеченными воротами, башнями, слабыми местами.
— Город имеет три линии обороны, — объяснял Виктор. — Внешняя стена со стороны суши, средняя стена и внутренняя цитадель. Самое слабое место — морская сторона.
— Почему? — спросил молодой воевода Станислав Краковский.
— Потому что латиняне — сухопутные воины. Они укрепили сухопутные подступы, но морскую оборону недооценили.
— А что с цепью через Золотой Рог?
— Есть у меня идея, как её преодолеть, — загадочно улыбнулся князь. — Покажу в своё время.
Отдельное внимание уделили снабжению. Армия в двадцать тысяч человек требовала огромного количества продовольствия, фуража, оружия.
— Основные запасы везём с собой, — докладывал интендант Ярослав Суздальский. — Но рассчитываем и на местные ресурсы. Болгары обещали поддержку.
— А деньги?
— Золота хватит на полгода кампании. Если затянется — будем изыскивать на месте.
— Не затянется, — твёрдо сказал Виктор. — Либо возьмём город быстро, либо отступим. Долгая осада нам не выгодна.
Когда военные вопросы были исчерпаны, перешли к политическим. В кампании участвовали не только воины, но и дипломаты.
— Агафья, как дела с союзниками? — спросил князь жену.
— Болгарский царь Иван Асень обещает нейтралитет, — ответила княжна. — Сербский жупан Стефан склоняется к поддержке. Валашские бояре выжидают.
— А венгры?
— Король Бела прямо не отвечает. Но понятно, что против нас выступать не будет — слишком свежи воспоминания о нашей силе.
— Хорошо. А что с церковными делами?
За стол встал архиепископ Спиридон, представлявший духовенство:
— Патриарх Герман благословил поход. Константинопольские священники готовы нас поддержать. Народ ждёт освобождения от латинского ига.
— Отлично. Значит, будем не завоевателями, а освободителями.
К вечеру обсуждение закончилось. Все детали были проработаны, все вопросы — решены. Оставалось дождаться весны и начать поход.
Но Виктор понимал: настоящая подготовка — не только в планах и расчётах. Нужно было подготовить души воинов к великому делу.
— Завтра объявляю общий сбор войска, — сказал он воеводам. — Хочу лично поговорить с каждым полком.