— А время есть на изучение? — спросил Мстислав Удатный.
— Время есть, если мы его создадим, — ответил я. — Надо выдвинуть заслоны, замедлить их продвижение. А тем временем готовить главные силы.
— И где эти главные силы собирать? — поинтересовался Юрий.
— На Днепре, — предложил я. — У переправ. Если враг дойдёт до Днепра, там его и остановим.
План был разумным, и большинство князей его поддержало. Договорились создать заградительные отряды на востоке, а основные силы собрать у Киева.
Но когда дошло до конкретных обязательств, начались новые споры. Кто сколько воинов даёт, кто чем снабжает, кто за что отвечает — каждый вопрос превращался в торг.
— Так мы до зимы договариваться будем, — раздражённо сказал Мстислав Удатный.
— А что предлагаешь? — спросил Рюрик.
— Предлагаю каждому действовать самостоятельно, — ответил Мстислав. — Кто может — выставляет заслоны. Кто не может — готовит оборону своих земель.
— Это не оборона, а развал, — возразил Данило Галицкий.
— Лучше организованный развал, чем неорганизованное единство, — философски заметил я.
В итоге съезд завершился ничем. Формально договорились о совместной обороне, но на практике каждый остался при своём мнении.
Вернувшись в Смоленск, я немедленно приступил к подготовке. Если общерусская оборона не получается, значит, придётся рассчитывать только на себя.
— Мирослав! — позвал я воеводу. — Начинаем мобилизацию. Собираем всех, кто может держать оружие.
— Всеобщую мобилизацию? — уточнил тот.
— Пока частичную. Но готовься к всеобщей. Если враг дойдёт до наших границ, каждый мужчина станет воином.
— Сколько времени даёшь на подготовку?
— Месяц, — ответил я. — Не больше.
Август прошёл в напряжённой подготовке. Укрепляли стены, запасали оружие, обучали ополченцев. Весь Смоленск превратился в военный лагерь.
И вот в начале сентября пришла весть, которой все боялись. Неведомая армия форсировала Дон и движется к Днепру. Впереди неё бегут толпы беженцев — половцы, русские поселенцы, жители разорённых городов.
— Сколько до нас? — спросил Якун.
— Если пойдут прямо — недели две, — ответил я, изучая карту. — Если будут города брать по пути — месяц.
— А Киев что делает?
— Киев собирает дружины. Но медленно и неорганизованно.
Тучи сгущались над Русью. Где-то на востоке шла армия, о которой никто ничего не знал. Русские князья продолжали спорить и интриговать. А время неумолимо шло к развязке.
Но я был готов встретить любого врага. Смоленск при мне стал сильным, дружина — закалённой, народ — единым. Чего бы ни стоила грядущая война, мой город её переживёт.
Виктор Крид, князь Смоленский, никого не боялся. Даже неведомых воинов с востока.
Буря приближалась. Но я встречу её во всеоружии.
***
Сентябрь принёс тревожные вести. С востока неумолимо приближалась орда, о которой рассказывали страшные истории. Киевский съезд князей завершился ничем — каждый готовился защищаться в одиночку. Но у меня был иной план.
— Мирослав, — сказал я воеводе, стоя на крепостной стене и глядя на восток, — наша дружина хороша, но её недостаточно. Тысяча семьсот человек против армии в сто тысяч — это не сражение, а самоубийство.
— Что предлагаешь, князь? — спросил он, нахмурив бровь. — Всеобщее ополчение поднимать?
— Ополчение тоже подниму. Но этого мало. Нужны профессиональные воины. Много профессиональных воинов.
— Где их взять? Русские князья сами дружины собирают, никто не поделится.
Я усмехнулся, вспоминая недавний литовский поход:
— А кто говорил о русских князьях? В Прибалтике полно воинов, оставшихся без господ после нашего похода. Наёмники, изгнанники, искатели удачи. За хорошую плату они послужат кому угодно.