— Князь Данило просит помощи, — сказал посол. — Обещанное подкрепление нужно прямо сейчас.
— Сколько у него времени?
— Дня три, не больше. Орда уже под стенами.
Это кардинально меняло ситуацию. Если Галич падёт, Смоленск окажется следующей целью. Нужно было срочно принимать решение.
— Что думаешь? — спросил Мирослав. — Идти на помощь Данилу или готовиться к обороне здесь?
— Идти, — решил я после недолгого раздумья. — Если Галич устоит, у нас будет союзник. Если падёт — останемся в одиночестве.
— Сколько людей возьмёшь?
— Половину армии. Три тысячи человек. Остальные останутся охранять Смоленск.
— Успеешь дойти?
— Должен успеть. До Галича два дня пути, если идти форсированным маршем.
— Рискованно. А если это ловушка?
— Всё рискованно, — пожал я плечами. — Но риск оправданный.
Той же ночью армия начала готовиться к походу. Три тысячи лучших воинов — половина смоленской дружины, тысяча литовцев, эстонские лучники, ливонские рыцари. Серьёзная сила, способная изменить исход осады.
— Если не вернусь, — сказал я Мирославу на прощание, — защищай город как можешь. И помни — лучше честная смерть, чем позорная капитуляция.
— Вернёшься, — уверенно ответил воевода. — И мы вместе проводим орду туда, откуда она пришла.
— Дай Бог, — согласился я и отдал приказ к выступлению.
Армия двинулась на юг, навстречу великой войне. Впереди ждала битва за Галич — первое серьёзное сражение с ордой. Исход его мог определить судьбу всей западной Руси.
Но я был готов к этому испытанию. У меня была хорошая армия, надёжные союзники и ясное понимание того, как нужно воевать с новым врагом.
***
До Галича мы добрались на исходе второго дня, когда солнце уже клонилось к закату. Форсированный марш измотал людей и коней, но время было дороже отдыха. С высокого холма открывался вид на древний город, и картина была неприятная.
Галич стоял в кольце осады. Бескрайнее море юрт, костров и коновязей окружало городские стены. Орда была огромной — больше, чем я ожидал даже после всех рассказов беженцев. Десятки тысяч воинов расположились вокруг города правильными рядами, словно кто-то расставил их по линейке.
— Господи Иисусе, — прошептал Войтех, стоя рядом со мной. — Сколько же их?
— Тысяч пятьдесят, не меньше, — ответил я, изучая вражеский лагерь. — Может, и больше.
— А город ещё держится?
Я всмотрелся в городские стены. На башнях развевались галицкие знамёна, дым поднимался только от жилых домов, а не от пожаров. Штурма пока не было.
— Держится, — подтвердил я. — Видимо, орда ещё не начинала серьёзного штурма.
— Почему? — удивился Конрад фон Вольфенбург. — При такой численности могли бы взять город за день.
— Потому что им это не нужно, — объяснил я, начиная понимать тактику противника. — Они ждут капитуляции. Зачем терять людей при штурме, если город можно взять измором или страхом?
— Тогда у нас есть время?
— Немного есть. Но если не воспользуемся им сейчас, завтра может быть поздно.
Я отозвал командиров в сторону и развернул карту местности:
— Слушайте план. Орда огромная, но именно в этом её слабость. Такая масса воинов требует огромного количества коней. А где кони — там и уязвимость.
— Что предлагаешь? — спросил Войтех.
— Ночную атаку на конские табуны. Если лишить орду большей части коней, она потеряет мобильность. А без мобильности степные воины — не самые страшные противники.
— Но их же охраняют, — заметил Конрад. — И как три тысячи человек нападут на пятидесятитысячную армию?
— Не на армию нападём, а на табуны. Быстро, внезапно, с использованием магии. Главное — создать панику среди животных.