Орда попыталась организовать сопротивление. К месту пожара бежали тысячи воинов с вёдрами и кожаными мешками, пытаясь залить огонь водой. Но адское пламя не гасилось обычными способами — наоборот, казалось, что вода только усиливала его ярость.
— В атаку! — крикнул я, видя, что противник деморализован. — Пока они в панике!
Смоленская конница и ливонские рыцари ринулись в бой. Удар получился мощным — сотни всадников врезались в смятенные ряды кочевников, сметая всё на своём пути.
Ордынцы сражались храбро, но без обычной организованности. Огонь, гибель коней, крики раненых и запах горелого мяса — всё это сломило их знаменитую дисциплину. Многие просто бежали, не пытаясь сопротивляться.
— Не увлекаться! — кричал я своим воинам. — Нанесли удар — отступайте! Это не генеральное сражение!
Но отступать было уже трудно. Успех кружил голову, и многие воины рвались продолжать атаку. Особенно берсерки — скандинавские дикари пришли в боевое безумие и рубили всех подряд, не разбирая, свой перед ними или чужой.
— Эйнар! — крикнул я предводителю берсерков. — Уводи своих! Хватит на сегодня!
Рыжебородый великан услышал мой зов и заревел что-то на своём языке. Берсерки нехотя начали отходить, продолжая сражаться с преследующими их ордынцами.
Пожар тем временем разрастался. Адское пламя, подпитываемое моей магией, охватило уже четверть вражеского лагеря. Горели юрты, повозки, склады с продовольствием. Дым стоял такой густой, что не было видно звёзд.
— Довольно! — крикнул Конрад, подскакав ко мне на коне. — Нужно уходить, пока они не опомнились и не окружили нас!
Он был прав. Орда уже начинала приходить в себя. Командиры восстанавливали порядок, воины строились в боевые порядки. Ещё немного, и численное превосходство возьмёт своё.
— Отбой! — крикнул я и пустил в небо сигнальную молнию. — Все ко мне! Уходим!
Отступление прошло организованно. Эстонские лучники прикрывали отход, литовская пехота сдерживала попытки преследования, конница уводила раненых. За час мы отошли на безопасное расстояние и остановились для подсчёта потерь.
— Ну как? — спросил Войтех, перевязывая рану на плече. — Стоило ли оно того?
Я оглянулся на Галич. Половина ордынского лагеря ещё горела, освещая ночную степь зловещим красным светом. Тысячи коней погибли или разбежались. Десятки юрт превратились в пепел.
— Стоило, — удовлетворённо сказал я. — Теперь у них проблемы.
— Какие именно?
— Без коней орда теряет мобильность. А значит, Галич они теперь смогут взять только штурмом. А штурм укреплённого города — дело долгое и кровавое.
— А наши потери?
— Минимальные. Человек сорок убитых, в два раза больше раненых. За такой результат — просто смешная цена.
Действительно, потери были удивительно малыми. Внезапность атаки, паника в стане врага и быстрое отступление сделали своё дело. Орда потеряла больше людей от собственной давки, чем от нашего оружия.
— А что дальше? — спросил Конрад. — Повторять атаку?
— Нет, больше сюрприз не получится, — покачал я головой. — Теперь они будут готовы. Но и так хватит — главное сделано.
К утру картина стала ещё яснее. Пожар в ордынском лагере наконец удалось потушить, но ущерб был колоссальным. По оценкам разведчиков, погибло или разбежалось не меньше половины конского состава. Целые тумены остались пешими.
А главное — в лагере орды началась паника. Воины, привыкшие к лёгким победам, впервые столкнулись с серьёзным сопротивлением. Многие требовали отступления, другие обвиняли командиров в неподготовленности.
— Посмотри, — сказал мне один из разведчиков, указывая на вражеский лагерь, — они совещания какие-то проводят. Видимо, решают, что делать дальше.
И действительно, в центре лагеря собралась группа высших командиров. Даже издалека было видно, что споры идут жаркие — люди размахивали руками, кричали, иногда хватались за оружие.