У гроба князя Мстислава стояло несколько человек. Я подошёл ближе, склонил голову, изображая молитву. На самом деле изучал присутствующих.
Пожилой священник в богатых ризах — видимо, настоятель. Двое бояр в дорогих одеждах — по виду представители знатных родов. И молодая женщина в чёрном платье, стоявшая чуть в стороне.
Женщина привлекла моё внимание. Лет двадцати пяти, не больше. Красивая, но строгая. Держится с достоинством, но в глазах читается печаль. На руке — кольцо с княжеским гербом.
Агафья Ростиславна. Племянница покойного князя, о которой упоминала волхва.
Я подождал, пока бояре ушли, и подошёл к ней.
— Позвольте выразить соболезнования, — сказал тихо. — Князь Мстислав был великим правителем.
Она подняла на меня глаза — серые, умные, чуть печальные.
— Спасибо за добрые слова. А ты кто будешь? Лица вашего в Смоленске не видела.
— Виктор. Приходился князю дальним родичем, пришёл из северных земель почтить память.
Её лицо чуть оживилось:
— Родич? По какой линии?
— По материнской. Мать моя была из рода Ростиславичей.
Это было не совсем ложью — в моих документах, подготовленных волхвой, действительно упоминалось такое родство. Пусть и весьма отдалённое.
— Понятно, — кивнула Агафья. — Рада встрече, родич. В такое время семья должна держаться вместе.
— А что вы думаете о происходящем? — спросил я осторожно.
Она помолчала, выбирая слова:
— Думаю, что дядя оставил после себя сложное наследство. Смоленск стоит на перепутье, и выбор, который сделаем мы, определит судьбу княжества.
— У вас есть предпочтения среди претендентов?
Агафья покосилась на священника, убедилась, что тот не слушает:
— Давыд Ростиславич — человек хороший, но мягкий. Святослав Всеволодович — воин опытный, но вспыльчивый. Оба могут принести пользу, но оба имеют недостатки.
— А если бы появился кто-то ещё?
Она внимательно посмотрела на меня:
— Кто же это может быть? Все подходящие кандидаты уже заявили о своих претензиях.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Просто думаю, что в трудные времена иногда появляются люди, способные изменить ход событий.
— Возможно, — задумчиво ответила она. — Но таким людям нужна поддержка. И прежде всего — поддержка тех, кто понимает, что на кону стоит больше, чем просто власть.
Интересный разговор. Агафья явно была умнее, чем могло показаться. И, похоже, не слишком довольна существующими кандидатами.
Мы ещё немного поговорили о покойном князе, о делах города. Потом она откланялась — ей нужно было навестить монастырь, где молились за упокой души Мстислава.
Я остался в соборе ещё немного, размышляя об услышанном. Картина постепенно прояснялась. Город действительно находился в подвешенном состоянии. Люди ждали решения, но ни один из претендентов не вызывал особого энтузиазма.
Это была моя возможность.
Выйдя из собора, я направился к княжескому двору. Нужно было оценить укрепления, понять, насколько хорошо защищён центр власти.
Крепость впечатляла. Высокие деревянные стены, усиленные земляными валами. Несколько башен, из которых можно было обстреливать подступы. Ворота массивные, железом окованные. Стража — человек двадцать, все вооружены.
Я прошёл мимо, как обычный прохожий, но запомнил все детали. Взять крепость штурмом было бы сложно, но не невозможно. Особенно если использовать магию.
От крепости спустился к Днепру. Здесь была пристань, где стояли речные суда. Зимой река частично замёрзла, но фарватер ещё был свободен. Летом здесь, наверное, кипела торговля.
У пристани разговорился с лодочником — старым речником, который знал все новости.
— Эх, господин, — жаловался он, — плохи дела стали. Торговцы товар не везут — боятся, что новый князь подати поднимет. А мы что, без работы сидим.