Господин Розочка встал и направился в квартиру. Дверь он оставил открытой, чтобы Мориц мог видеть подставку с пёстрыми зонтами, которая стояла в углу холла. Господин Розочка осторожно достал один зонт и вынес его на лестничную площадку. В сложенном виде зонт выглядел вполне обычно. Но когда господин Розочка его раскрыл, зазвучала тихая, чудесная мелодия, а внутри, на светло-зелёном своде зонта, засверкали золотые звёзды. Мориц был ослеплён.
— Лондон, Гайд-парк, — сказал господин Розочка.
Внизу снова хлопнула дверь. На сей раз Мориц сразу узнал голосок Тима и папин смех. Сломя голову он помчался вниз по лестнице.
— Папа, Тим! Где вы пропадали?
— А ты что здесь делаешь? — спросил папа. — Мама сказала, ты после школы пойдёшь к своему другу Оле.
— Это было на прошлой неделе, — ответил Мориц. — Утром у неё было плохое настроение, и она всё перепутала!
— Ну-ну, — сказал папа. — Сегодня мама держала в голове сразу столько важных дел, немудрено было и запутаться. А ты всё это время ждал на лестнице?
— Да. Господин Розочка поделился со мной какао и пирогом, — сказал Мориц.
Между тем они уже поднялись на второй этаж, где господин Розочка как раз собирал пустые чашки. Зонтик неприметно стоял в углу.
— Добрый день, моя фамилия Розочка, — сказал он. — Я позволил себе угостить Морица куском пирога.
— Большое спасибо, — сказал папа, — это было очень великодушно. А ведь мы ещё даже не познакомились. Правда, мы всего два месяца как переехали. Меня зовут Эдгар Фройденрайх, а это Тим.
— Очень приятно, — ответил господин Розочка. — А я всегда подолгу в разъездах. Наверное, поэтому мы ни разу не виделись.
Папа протянул ему руку.
— Не хотите ли выпить у нас кофе?
— С удовольствием, но как-нибудь в другой раз, — сказал господин Розочка. — Сейчас я должен навестить моего друга Альфонса.
— А чем кончилась история со слоном? — спросил Мориц.
— Когда Альфонс начал ломать стену на лестничную площадку, квартирный хозяин пригрозил ему выселением. Альфонсу ничего не оставалось, как сдать Цицерона в зоопарк. Его пришлось забирать из квартиры при помощи подъёмного крана. К счастью, Цицерон познакомился в зоопарке с очень милой слоновьей девушкой. Только Альфонс всё ещё по нему скучает, он привык, что Цицерон спит у его ног. Теперь он подумывает, не завести ли ему домашнюю свинью.
Папа засмеялся на это взрослым, вежливым смехом. Так он делал всегда, когда не знал, о чём идёт речь.
— А можно Морицу как-нибудь зайти ко мне в гости? — спросил господин Розочка.
— Конечно, он будет рад, — сказал папа.
На этом они распрощались. Господин Розочка взял зелёный зонт и спустился на пару ступеней к своей квартире. Папа, Тим и Мориц пошли по лестнице вверх.
Дома папа поставил Тима на ноги.
— Погляди-ка, — сказал он Морицу. — Сегодня он сделал свои первые шаги.
И они оба смотрели, как Тим шатко, но гордо идёт вдоль холла. Он то и дело падал. Мориц расставил руки и стал его подхватывать. Иногда ему нравилось быть взрослым. А иногда хотелось самому иметь старшего брата. Чтобы он был сильнее и больше Штефана Рабентраута.
В этот вечер, когда Мориц ложился спать, мама сидела у его кровати дольше обычного.
— Ну, мой Большой, — сказала она, — как же я тебя сегодня подвела, а?
Мориц кивнул и придвинулся к ней чуточку ближе.
— Зато я познакомился с господином Розочкой, — сказал он.
— Он хороший, господин Розочка?
— Я бы даже сказал, очень хороший, — ответил Мориц.
— Может, ты хочешь как-нибудь зайти к нему в гости? — спросила мама.
— Да, — сказал Мориц, и, когда свет погас, он на мгновение подумал, каково бы ему было, окажись сейчас у него в ногах маленький слон.
«Зайду к нему в гости, — думал Мориц, — завтра же зайду». И тут он заснул.
Господин Розочка идёт с Морицем гулять
На обед папа приготовил сосиски с кислой капустой и картофельным пюре. Тим в это время был в домашнем детском саду, потому что папа ждал к себе ученика по фортепьяно. Мориц рассказывал про Штефана Рабентраута.
— Я бы ему врезал пару раз, — сказал Мориц, — но он гораздо больше меня.
— Так уж оно всегда с дракой, — сказал папа, — сначала бьёшь ты, потом бьёт он, потом снова ты… Всё это может плохо кончиться. Когда я был в твоём возрасте, мне сломали нос, потому что у меня руки чесались подраться.