Глава 12. Мистер Морвилл предлагает ничью.
В полицейском участке 19 века
В кабинете начальника городской полиции царила казенная обстановка, свойственная всем присутственным местам безотносительно в какой стране они бы не находились. Довольно просторное помещение с темными портьерами на окнах. Вероятно, хозяин кабинета не любил яркого света. Однако сейчас портьеры были раздвинуты и яркий солнечный свет оживлял это казенное место. Стены комнаты были обиты штофом, украшенным росписями каких-то замысловатых узоров. В центре кабинета находился массивный дубовый стол, покрытый зеленым сукном. К нему примыкал еще один стол поменьше. Вдоль этого стола, напротив друг друга стояли две пары венских стульев с гнутыми спинками. Над столом висел огромный портрет вюртембергского короля, помещенный в золоченную раму. Его Величество смотрел на вошедших строго и укоризненно, словно призывая их к ответу за все совершенные человечеством злодеяния.
Под портретом короля Адашев и Бирюлов восседал сухопарый господин в штатском. Бирюлов знал полицмейстера в лицо и потому сразу же спросил: «Прошу прощения, я советник консульства Российской империи Михаил Бирюлов. А этот господин – также подданный нашего императора Иван Адашев. Нам необходимо видеть господина начальника полиции по весьма срочному делу».
Сухопарый господин также привстал из-за стола. «Я знаю кто вы, господа, и давно ожидаю вас. Позвольте представиться: мое имя Невилл Морвилл и я представляю в этой стране интересы британской секретной службы». Заметив, что вошедшие русские переглянулись, он добавил с усмешкой: «Я понимаю, господа, что вы не ожидали этой встречи. Но мы, англичане, любим везде быть первыми. В том числе и в беседе с лицами, обвиняемыми в убийстве нашего соотечественника».
При этих словах Адашев выступил вперед и резко спросил: «Обвиняемые кем, Вами?» Англичанин опять усмехнулся, на этот раз откровенно издевательски. «Нет, господин Адашев, не мной, а законными властями города Штутгарта. Поэтому если наша беседа завершится безрезультатно, разговор с Вами продолжат местные полицейские. И они, смею Вас уверить, поведут допрос не в столь благожелательном тоне. Поэтому прошу вас садитесь и давайте говорить спокойно. Поверьте, это будет в наших общих интересах».
Адашев хотел что-то ответить, но Бирюлов подтолкнул его к столу и сказал: «Ну что же, давайте поговорим. Но хочу предупредить Вас, мистер Морвилл, что я как дипломатическая персона пользуюсь юридическим иммунитетом. Что же до господина Адашева, то его очень непросто напугать. И Вам это хорошо известно. Хотите говорить, мы слушаем, но извольте обойтись без дешевых угроз. Кстати говоря, мы также явились сюда, чтобы принести жалобы на совершенные против нас злодеяния. В том числе и Вашим, мистер Морвилл, соотечественником, в дом коего я был доставлен без моего на то согласия и заперт там с неизвестной, но без сомнения, самой гнусной целью. А господин Адашев…».
Но Морвилл не дал ему договорить. Он заговорил таким сухим тоном, будто готовился заключить сделку на Лондонской бирже. «Я предлагаю Вам, господа, передать мне известный вам протокол Грубера. Копию можете оставить себе. Как я понимаю, господину Адашеву, она пригодится для отчёта перед своим начальством. Но оригинал этого документа должен быть у меня. В обмен на снятие с Вас, Иван Михайлович,», Морвилл посмотрел на Адашева, «всех обвинений в убийстве подданного Ее Величества королевы Англии, мирного торговца, Александра Митчелла. Вас же, господин Бирюлов, наше соглашение избавит от депортации на родину в качестве нежелательной персоны. Такая перспектива несомненно ожидает Вас за деятельность, несовместимую с почетными обязанностями дипломата».
«Это какую же, позвольте спросить» - Бирюлов сохранял внешнее спокойствие, но голос его звучал напряженно. «Шпионскую, господин советник, шпионскую» - англичанин говорил бесстрастно, словно читал по бумаге судебный вердикт. «Надеюсь, что Вы не станете отрицать тот факт, что попросили своего приятеля Карла Гейнца представить этого молодого человека доктору Мандту, забыв упомянуть об его жандармской службе. Тем самым, именно Вы, господин Бирюлов, способствовали вторжению данного лица в дом господина Мандта и совершению им там убийства. Едва ли правительство Его Величества доброго короля Вюртембергского станет и дальше терпеть у себя такого, с позволения сказать, дипломата. А если к этому присовокупить похождения этой Вашей знакомой - фрейлин Луизы…». Лицо Бирюлова дрогнуло, но лишь на мгновение. В следующий миг он взял себя в руки. «Какое дело Вам, сударь, до моих знакомых?» - спросил он нарочито пренебрежительным тоном. Морвилл ответил немедля: «Ровным счетом никакого, если они не пытаются соблазнить секретаря нашего посольства и спокойно покопаться в его сейфе».