— А это возможно? — я удивилась. Думала, что маг может питаться от источника при любом прикосновении.
— У тебя это почти получилось, — я увидела, как заходили желваки у него на щеках, и поняла, что Гилберта очень злит эта мысль.
— Получилось?
— Да, — выплюнул он. — Я получал от тебя всё меньше силы. Хотя ты была полна. Я думал, что сломаю тебя раньше, но ты оказалась неожиданно стойкой и умелой. Кто бы мог подумать. Такая милая, тихая мышка…
Теперь он не просто говорил. Гилберт двигался ко мне. Медленно, шаг за шагом, но приближался. А я замерла, стараясь сохранять ясность мысли и продолжать беседу с ним. В то время как отчаянно ждала помощи.
— Кстати, мы с тобой как раз ехали навестить твою любимую усадьбу, когда случилось то несчастье на дороге. Я хотел успеть до снега. Ты бы наполнила накопители своим отчаянием. А затем отдала последние силы вместе с жизнью. Жаль, что не вышло.
— Ты собирался убить меня? — эта мысль не укладывалась в голове. Да, Гилберт был жестоким ублюдком и издевался надо мной ради магии, но убийство… — Тебе это не сошло бы с рук. Тебя отправили бы в тюрьму.
Он осклабился. А я вдруг поняла, что граф Дайн не просто так мне это рассказывает.
— Ты пришёл, чтобы убить меня?
— Мне очень жаль, дорогая, — он развёл руками, — но от тебя больше нет проку.
— Ты мог бы просто развестись со мной, — я всё ещё не могла поверить, что сейчас прощусь с жизнью. Вот так просто…
— Имя графа Дайна никогда не будет участвовать в скандале с разводом. Я предпочитаю стать вдовцом.
Он развёл руки в стороны в слишком знакомом мне жесте.
Я задрожала. Уже не таясь, посмотрела ему за спину. Морейн бежал изо всех сил, но ему оставалось несколько десятков шагов до нас.
— Стой! — закричал Хант. Пробежал ещё немного, а затем остановился, склонившись и упершись ладонями в колени, чтобы хоть немного отдышаться.
Но и этого оказалось достаточно.
Гилберт обернулся, выругался сквозь зубы, но руки опустил. Нежданный свидетель испортил его планы.
— Что ты здесь делаешь, Хант? — спросил раздражённо. — Это частная территория.
— И не твоя, — мой спаситель ответил ему в тон. И продолжил двигаться к нам.
— Морейн, ты пришёл, — я всхлипнула от облегчения, которое явилось на смену страху.
— Морейн? — муж посмотрел сначала на меня, затем на замершего в нескольких шагах от нас Ханта. — Вот оно что. Значит, моя жёнушка не скучала в одиночестве?
— Мы планировали пожениться, когда меня признают вдовой, — с вызовом произнесла я.
— Всё интереснее и интереснее, — голос Гилберта сочился издёвкой. — Ты такая наивная, дорогая…
— Заткнись!
Они произнесли это почти одновременно. Я с недоумением переводила взгляд с одного на другого. Мне не нравилось, что Морейн выглядит испуганным. Чего он боится? Гилберта? Но тогда зачем бежал сюда? Боится за меня? Но почему тогда отводит взгляд?
— Я знаю твои мысли, Ливи, — муж открыто насмехался. — Ты сейчас думаешь, почему твой любовник затыкает мне рот.
— Не слушай его, Лив. Всё не так! — Морейн действительно занервничал и попытался двинуться ко мне.
Но я выставила вперёд ладонь, заставляя его остановиться. Мне нужно услышать ответ. Сейчас это казалось даже важнее воскрешения бывшего супруга и того, что он собирался меня убить. Потому что от ответа на этот вопрос зависело, захочу ли я жить дальше.
— Почему Морейн хочет, чтобы ты замолчал? — спросила я мужа.
— А ты спроси у него, как он узнал о тебе, — ответил тот с издёвкой. Ему доставляло удовольствие происходящее.
— Оливия, не слушай его, — произнёс Морейн устало. Даже с какой-то обречённостью.
А я вспомнила.
Кажется, это было утро, после того как я притащила его домой. Я вернулась в кухню. Едва открыв дверь флигеля, услышала голос. Тихий и умоляющий. Морейн метался на постели, звал меня по имени и просил поцеловать.
— Оливия, иди ко мне и поцелуй меня… Так ты тогда сказал? Я не называла тебя своё имя. Ты его знал… — на глазах выступили слёзы.
Было так больно. Казалось, что моё сердце треснуло пополам и теперь осыпается осколками.
— Всё не так, Лив. Я полюбил тебя. По-настоящему полюбил. Ты должна верить мне. Я всё объясню, — он произносил это быстро и отчаянно.
— Мне надоело ваше воркование, голубки, — зло выпалил Гилберт.
Я вдруг заметила, что он двигает руками, пока мы с Морейном объясняемся.