Тотъ живо сбѣгалъ и принесъ цѣлый пудъ.
Гомесъ взялъ и туда же вывалилъ.
— Вотъ такъ лѣкарство! похваляется предъ народомъ Гомесъ. — Стоялъ свѣтъ и будетъ стоять, а такого лѣкарства не составитъ никто.
— Да вѣдь и болѣзнь тоже такая, что стоялъ свѣтъ и будетъ стоять, а холеры въ головѣ ни у кого не приключится! говоритъ народъ. (А извѣстно, что гласъ народа — гласъ Божій).
Сварилъ Гомесъ лѣкарство, розлилъ на бутылки, взялъ дюжину съ собой и поѣхалъ во дворецъ. Смотритъ онъ, королева лежитъ на постели — еще блѣднѣй и слабѣй.
— Гомесъ, говоритъ она. — Холера у меня изъ головы, видно, ушла.
— А что?
— Да такъ. Она уже теперь не въ головѣ.
— Ну, все равно. Нате-ка вотъ…
Гомесъ налилъ лѣкарства и сразу заставилъ королеву выпить цѣлую бутылку. Не прошло получасу, королева начала кричать… Да не кричать, а выть благимъ матомъ.
Весь городъ собрался на площадь; спрашиваютъ всѣ, чтомолъ не рѣжутъ ли королеву, чтобы холеру изъ нее выпустить.
— Ничего, говоритъ Гомесъ. — Выпейте-ка еще бутылочку.
Выпила королева еще бутылочку. На минуту ее какъ буто одурманило и будто полегче стало… Да вдругъ какъ хватитъ опять… «Батюшки свѣты! Еще хуже!» Такъ все у нея вотъ и подтягиваетъ.
— Что это? воетъ королева. — Что это такое? Смотрите-ка! Смотрите! показываетъ она на небо. — Никакъ это овчинка?
— Нѣтъ, мамаша, успокаиваетъ ее король. — Это наше небо испанское! Оно вамъ теперь съ овчинку кажетъ. Это всегда отъ боли такъ бываетъ.
Королева скоро начала кувыркомъ кувыркаться. Держутъ ее двое, а ничего сдѣлать не могутъ.
— Ничего! говоритъ Гомесъ. — Это изъ нея холера выходить. Ужъ очень крѣпко засѣла. Нуте-ка, ваше величество, еще бутылочку.
Хотѣлъ было Гомесъ поднести больной еще своего лѣкарства, станъ наливать, да вдругъ остановился, бросилъ бутылку… да и заоралъ самъ, какъ шальной. Да такъ заоралъ, что всѣ со страху, даже сама королева, одервенѣли на мѣстѣ.
— Что вы? Что вы? справшваютъ всѣ.
А Гомесъ трясется, какъ осиновый листъ, глядя на кровать королевы, да и шепчетъ:
— Да, вѣдь, васъ же не было… Вѣрно говорю, не было… Развѣ я бы посмѣлъ ослушаться? За что жъ вы меня губите-то? А? За что? У меня семья. 18-ть сыновей сиротами останутся.
Всѣ такъ и обмерли. Спятилъ Гомесъ самъ.
Должно быть, Холера изъ королевиной головы къ нему въ голову перелѣзла. Но Гомесъ не спятилъ. Гомесъ увидалъ на кровати королевы — саму госпожу Смерть.
— Уйдите! Ради Создателя, уйдите! шепчетъ все Гомесъ.
Но Смерть сидитъ около королевы и глазомъ не моргнетъ. Всѣ обступили Гомеса, справляются объ его здоровьѣ. А королевато заливается еще пуще, совсѣмъ ужъ осипла и голосу не хватаетъ.
Спохватился Гомесъ — и сказавъ, что пойдетъ за новыми лѣкарствами, вышелъ изъ дворца, припустился что есть духу въ поле. Пробѣжавъ десять верстъ безъ оглядки, сѣлъ онъ отдохнуть.
— Ахъ, проклятая Смерть! Каково надула? А? Что теперь дѣлать? Къ французскому королю бѣжать. Здѣсь поймаютъ, казнятъ на площади.
И Гомесъ горько заплакалъ.
— Здравствуйте, донъ Родриго Гомесъ, маркизъ Касторкинъ! вдругъ слышитъ онъ за собой.
Обернулся Гомесъ какъ ужаленный, думаетъ, что вѣрно полиція, — но нѣтъ… Стоитъ передъ нимъ она же самая госпожа Смерть.
— Что вы со мной надѣлали, сударыня? за что вы меня надули? Это съ вашей стороны подлость, сударыня. Я не думалъ, чтобы такая почтенная дама, какъ вы…
— Оловянная ты башка, Гомесъ! отвѣчаетъ Смерть. — Вѣдь я не всегда по собственной волѣ прихожу за людьми. Иной разъ и сами люди заставляютъ прійти. За какимъ ты дьяволомъ — прости Господи — лѣкарство-то это сочинялъ? Зазнался ты — возгордился, вотъ и пропалъ. А лѣчи ты водой изъ рѣчки, то и по сю пору былъ бы счастливъ.
— Что жъ теперь-тодѣлать? Королеву-то вы покинули… Стало быть, есть надежда.
— Королева ужъ по твоей милости въ гробу и на столѣ лежитъ смирнехонько. Мнѣ тамъ больше и дѣлать нечего. А за тобой сто жандармовъ послано, поймать и привести, чтобы казнить. Стало быть, какъ тебя поймаютъ, такъ я къ тебѣ и приду.
— Помилосердуйте! Вы же сказали, что придете за мной на свадьбѣ моего сына. А они у меня ни одинъ не женаты.
— Вотъ то-то и бѣда, Гомесъ! Какъ только королева умерла, а про тебя сказали, что ты бѣжалъ, — такъ король приказалъ тебя разыскивать, чтобы казнить, а сыновьямъ тволмъ велѣлъ поровну раздѣлить все твое богатство, сейчасъ же выбирать себѣ невѣстъ и жениться. А за нихъ всякая пойдетъ. Не пройдетъ трехъ дней, они всѣ будуть вѣнчаться и пировать… Да вотъ гляди и жандармы скачутъ… прибавила Смерть:- до свиданія!